9.02 Любовь и прочие неприятности

Провозглашенный Сэмом под занавес прошлой серии старый бодрый девиз про у-них-есть-работу реализуется в свежем эпизоде привычным способом, по не менее старой доброй традиции, а именно: львиная доля работы как-то сама собой достается Дину.

Теперь, когда проблема сэмова здоровья временно утратила остроту, вплотную подступил наиболее противный Дину пункт программы по ремонту универсума – рухнувшая крыша. В каковом пункте имеется еще более насущный подпункт – последствие реанимации Сэма, aka внедренный в него Изя, он же Зик, согласно диновой номинации (у меня он будет иногда Зик, а иногда Изя =)).

Дин чутко мониторит очередную, но и уникальную, одержимость брата. Он очень хочет верить нетипичному представителю Небес, но, разумеется, ему необходимо зрячее, рациональное доверие, основанием для коего Дин пока числит только одно – чтобы Зик тихо отрабатывал свою часть договора и не лез в трепетную сэмову душу.

Пробная удочка не слишком результативна. Прагматичный Сэм просто убил бы Кроули, наплевав на возможность использования? А вот нефиг сперва напоминать, а потом душить сэмово трогательное прошлое и кусаться. (Пушечка из вырезанной сцены стала-таки каноном).

Дин своего демонюгу умеренно лупит, убивать не собирается, и это радует. Как и то, что Фергюс преодолел острое отравление, оставив для прощупывания и осмысления горькую истину о себе. Загонять нужду в любви обратно в бессознанку он просто не имеет права – из принципа реальности. -)

Нет, ну до чего ж Эго у демиурга бесподобное. Сидит, только из багажника, скованное, в ловушке, едва взявшее себя в руки – и ра-бо-та-ет. На полную катушку.

Доложился хозяину, как он, терпеть не могущий мазохистов, вынужден подвергать себя еженедельной порке.

Обстебал лосиную сущность.

Порефлексировал.

И вновь взялся за воспитание Кевина.

Предполагая, что пацан ринется мстить за маму, я таки слишком хорошо о нем думала: матушка у нас по-прежнему на втором месте после пальчика. Эх, Кев, маленький духовный плебей… А Фергюс, оказывается, самолично организовал урок управления гневом, за отсутствием груши для битья использовав в качестве оной себя.

Попутно насмешливо выговорив подопечному на тему уверенности в маминой смерти при отсутствии трупа. -)

Еще одна воскрешенка намерена заглотить мир и не лопнуть. Понятное желание, с учетом того, чей она рыцарь. (А отпадную бабку-оппозиционерку величество небось лично в штат принимало). Претензии "королевы" на свернуть Дину шею или его присвоить тоже как-то не блещут оригинальностью.

А параллели с пятым сезоном продолжаются, и даже по порядку эпов – на сей раз, с подачи Абаддон, у нас милитаристские мотивы, как в 5.02.

Сэм так удивлен встречей со своим "наследием", которым давеча предлагал себе гордиться, будто и мысли не допускал лично столкнуться с выжившей жертвой своей мироспасательской самореализации.

Но ненависть одного члена стихийно сформировавшегося отряда к другому – меньшее, что нужно для дела, поэтому Дин спешно гасит враждебность Трэйси отеческим внушением, что-де ее родители оплатили гуманизм своего убийцы, не более. А главный признак монструозности – черноглазие. Каковым Сэм, канешна же, ни разу не отличился. Надо же, а за полсуток до того все без исключения ангелы были теми же монстрами, подлежащими поджарке без разбирательств. Дин, ты куда Эрику заныкал, обормот?! -)))

Волнами бескрайнего синкретического алогизма омывается новорожденная демиургова реальность…

В конце концов Дин вовсе отсылает девчонку подальше от боевых действий. Подальше от возможной смерти и справедливого, но разъедающего душу гнева, которому все равно лишь два исхода – смирение или саморазрушение.

Тем временем Ирв, не выдержавший абаддонкиных ласк и ставший виновником гибели одного из соратников, терзается виной вплоть до суицида. Его слабость vs бессовестность здорового животного чемпиона по самообвинениям по версии фандома – ну как авторам не ай-яй-яй такие противопоставления выводить? -))

Ощипанные крылышки воспрявшего в спасательском порыве Изи ужасно трогательны, а вот ему самому, похоже, не слишком уютно на новом месте. Во всяком случае, судорожные потягивания шеей, двигательная заторможенность, поджатые губки и выпученные глазки не имеют ничего общего с естественностью и лаконичной пластикой оригинала. (Одна надежда – что Джаред впоследствии присмотрелся к рисунку роли, созданному Тамо Пеникеттом, и внес коррективы в собственную работу). Дин, кажется, тоже испытал некоторую эстетическую неловкость. -)

Но по-серьезному он, конечно, мучается тем, что пошел на поводу у своей интуиции, уберег юниверс от вырезания страстно-эгоистического начала, и теперь оно, буйное и неуправляемое, нацелилось на экспансию. Ей-Чак, лучше б он попереживал об изъятии из эго-ведомства разумного организующего стержня.

Ну, ничего, поймет и это. Поймет, что любить можно и нужно не только мир, о каковой любви простодушно высказался Зик, но и, самую малость – себя. Не ради себя, а ради мира.

Но пока на очереди задачки менее сложные и глобальные.

Придержать за шкирку и официально усыновить нервного, испуганного, озлобленного, по большей части самим собой до предела измученного мальчика-пророка.

И продолжать отслеживать состояние братика.

А оно не внушает оптимизма. Дежурно пробормотав, что Трэйси, пожалуй, была не так уж неправа, и выслушав дежурный утешительный мини-спич Дина (тот, кажется, эти ритуальные формулы уже на полном автомате, не задействуя мозг, произносит), Сэм выдает блаженно-просветленную тираду о небывалом довольстве жизнью и счастии пребывать в кругу семьи и друзей.

Оно, конечно, для Сэма не то чтобы ново, и в том числе и поэтому Дин мгновенно подбирается и каменеет лицом, глядя на братца аки на тварь какую-нибудь. Слишком помня, при каких обстоятельствах Сэм в последний раз был глубоко удовлетворен текущим существованием. Да и безотносительно одержимостей, будто ластиком стертый образ любимой, о счастье с которой Сэм вещал почти теми же словами, - знак ожидаемый, но от того не менее отвратительный.

У, какую злую, саркастичную усмешку Дин залакировал вискарем!

На деле-то, скорее всего, это унаследовавший динову систему ценностей Зик вольно или невольно проводит позитивную реморализацию пациента, но вопрос, во что тот обратит это воздействие, не тянет и на 64 бакса.