6.16. Петля затягивается

Путешествие автостопом - предприятие рискованное, но неизменно привлекательное для бедных студентов, вольнолюбивых романтиков и Всеобщей Матушки, освобожденной из плена в Чистилище во плоти юной девы.
Легкое одеяние - не то платье, не то сорочка, - босые ножки... Странновато выглядящее посреди промозглой автозаправки, но очаровательное создание зовут Евой, узнает Рик - работник консервного завода "Старлайт", подсадивший девушку в казенный грузовик. Он решительно отвергает поцелуй, которым раскованная особа немедля его атаковала, и пытается вручить ей рекламный проспект религиозного содержания.

Но заблудшая душа не пожелала образумиться. Ваш Иисус - всего лишь человек, снисходительно улыбнулась она. Ваш бог вас покинул, а вы всё молитесь в жалком неведении, сказала она. Но Мать - Мать не такова, она более не оставит своих чад. Ты будешь первым, кому она поведает свою тайну, Рик...

Тайна, которую Ева впустила ему в ухо, подвигла Рика на страшное: вернувшись домой, он взял молоток и расправился со своей семьей.

И вот несчастный, заключенный под стражу, дает показания трем федералам в элегантных плащах - двум молодым и одному пожилому. Он почти ничего не помнит, лишь смутно - как подобрал девчонку на заправке. Очнулся на родном заводе, а потом с ужасом обнаружил, что натворил... Рик полностью раздавлен: ведь он любил своих!
Он, конечно, не знает, что "федералы", aka братья Винчестеры и Боб Сингер, накануне засекли марш монстров, направляющийся к побережью озера Эри - по предположению Бобби, праздновать День матери.

Которая на видеозаписи с заправки с удовольствием показала отталкивающее личико - такое, что из динова взгляда мгновенно улетучился всякий интерес, кроме профессионального. Но на явление Праматери Дин среагировал без выдающегося энтузиазма - почти как на Лилит когда-то, - попытавшись осадить и коллег: у них ноль данных по этой твари, нечего бросаться на нее очертя голову.
Сэм на сей раз помалкивает, зато Сингер саркастично отфыркивается на перестраховщика. Старому мудрецу и домоседу словно шлея под хвост попала - на месте ему никак не усидеть. Спор не успел завершиться, когда прилетело известие о стрельбе на консервном заводе, и Бобби устремился туда, оставив Винтов заканчивать с видеоприветом Мамочки.

На месте нового преступления агент Уиллис неожиданно столкнулся с еще одним служащим конторы, поименовать коего не сумел по причине незнания текущей рабочей фамилии. Восхитительно импозантный в образе представителя закона Руфус тоже был удивлен встречей. Но одна бывалая голова хорошо, а две лучше, несмотря на споры о месте за рулем и взаимные подколки.

Исследуя изрешеченный полицейскими пулями труп поехавшего крышей стрелка, успевшего убить шестерых, напарники обнаруживают в его ухе черную вязкую субстанцию, похожую на эктоплазму, но отвратительно воняющую. Более ничего примечательного найти не удалось. Что ж, пришло время навестить заводик, где трудились, пока не сошли с ума, оба убийцы.

Под покровом ночи старая и молодая гвардии охотников встречаются у входа в здание. Винчестеры так рады видеть Руфуса, что Бобби ворчливо интересуется, не лишний ли он в их теплой компании. (С Дином все понятно, но когда Сэм с Руфусом успели сделаться своими в доску?)

Путешествие по темным помещениям завода под вкрадчиво-тревожный саунд прервалось самым неожиданным образом: компания нос к носу столкнулась с Гвен Кэмпбелл.

Где кузина, там и дедушка.
Дин пылко бросается к родичу, аки к Руби в Ильчестере. Тот в свою очередь при виде внучка резво выхватывает пушку. Нет, Руфус, объятий не будет, но и стрелять Дин не спешит, хоть и тычет дулом в ненавистную рожу Кэмпбелла, а глаза мечут молнии.

Бобби и Сэм, однако, считают, что Дину не помешает выйти охолонуть - дабы не накалять обстановку и не мешать им расспросить интересного деда. Дин позволяет Сэму вытолкать себя в коридор, видимо, чувствуя необходимость собраться с силами для дальнейшего лицезрения врага - потому что поставить его к стенке и нажать курок он все равно не сможет.
У Сэма другие резоны для оставления деда-предателя в живых. Неприязни к нему он не испытывает, хотя в курсе, как тот обошелся с детьми любимой дочери. Но главное - дед может стать источником информации. Какой именно, Сэм не уточняет.

Некоторыми сведениями патриарх и впрямь неохотно делится: красотка из Чистилища именует себя Евой и уже гуляла по земле десять тысяч лет назад. Откуда дровишки? - резонно интересуется Бобби, которого заносчивый Кэмпбелл вместо ответа зачисляет в ни фига не знающие салаги. Ну, кое-что и. о. папы Винчестеров известно: например, о некоторых приоритетах их родного дедушки. Прямодушная Гвен поражена услышанным: она едва верит в такую подлость.
Дин солгал! - пытается отбрехаться Кэмпбелл, пользуясь тем, что Сэм не скрыл своей амнезии. Ну нет, Гвен сама поговорит с кузеном. Сэмюэл с досадой смотрит вслед внучке: она была неплохой помощницей... А та получает от Дина подтверждение слов Бобби - и пулю.

Спустя минуту агонизирующая Гвен лежит на полу с простреленной грудью, Дина и след простыл. Попытки реанимации охотницы, так не вовремя взалкавшей правды, ни к чему не приводят - Гвен мертва.

Итак, тварь, заставляющая убивать, добралась до Дина. Для пущей скорости и эффективности поисков придется разделиться. Сэм грозно смотрит на деда: пусть только попробует воспользоваться ситуацией и тронуть его брата.

Поблуждав на пару с Бобби по фабричному лабиринту, Сэм осеняется идеей и жмет в телефонных контактах литеру "Д".  Беглец обнаруживается в каком-то закуте, оказавшийся поблизости Руфус торопливо берет его на мушку, примчавшиеся на звук голосов Сэмюэл и Бобби следуют его примеру, а Сэм принимается целиться то в Тернера, то в деда, превращая мизансцену в некое подобие мексиканской дуэли.
Все напряжены и взволнованы, но Дину гаже всего: содрогаясь от отвращения, он рассказывает, как только что пришел в себя и успел увидеть выползшего прямо из его уха герпе... какого-то мерзкого червя, в общем. Поэтому колитесь немедленно, что тут произошло?!
Дин убил Гвен, злорадно докладывает Кэмпбелл. В диновых глазах мелькают боль и растерянность: последнее, что он помнит - как они разговаривали в коридоре...

Проверить уши? Это еще зачем? Черт, Руфус, а поухаживать?! Второе свидание, невозмутимо ответствовал приставала. Так, вот она - знакомая черная дрянь.

Одержимость монстром, прямо как в кино - это что-то новенькое. Теперь тварь может быть в ком угодно - хоть все еще в Дине, хоть в любом другом. Мудрый Бобби вносит на сцену мешок и предложение: всем сдать оружие, пока Хан-червяк не перестрелял их друг другом. Последним облегчается Кэмпбелл, предварительно окинув остальных оценивающим взглядом и разумно решив, что больше одного выстрела сделать не успеет.

Пушки заперты в шкафчике некоего любителя польки, все устраиваются в комнате для отдыха - передохнуть и разработать план. Бобби и Руфус садятся на телефоны - обзванивать знакомых охотников. Дин, задрав ноги на стол и постукивая по нему же пальцем, гипнотизирует деда тяжелым взглядом, пока у того не сдают нервы. Сэм заступает ему дорогу. Что такое, Сэм? Хочешь помочь в сортирном деле?
Выпустив Кэмпбелла, Винчестеры, молча переглянувшись, выскальзывают следом.

Отцы терпят телефонное фиаско: даже от Уилли никакого толку! Возможно, мог бы помочь Родж, но, увы, он в ссоре с обоими... Несмотря на густой туман, Бобби хоть сейчас готов в бой - он же не почти-сыновья, у него семи смертям не бывать, одной не миновать. Как в Омахе? - вдруг сдержанно интересуется Руфус. Сингер меняется в лице: как Руфус может напоминать ему об Омахе?! Это низко с его стороны!

Тем временем Винты подкарауливают дедушку на выходе из клозета, и Дин... принимается за воспитательную работу среди родича - почти как некогда с Бэлой. Как дед спит по ночам? Не снятся ль ему кровавые мальчики? К счастью, Кэмпбелл не знает бэлиного ответа - не то деморализующий эффект, произведенный на Дина, был бы велик. Нет, одержимый папаша не раскаивается в содеянном и не намерен лицемерно извиняться - но и признает полное право старшего внука на казнь. А вот твоя бы, Джекил, корова молчала. Дед по сравнению с твоим Хайдом - сущий младенец, как и было сказано.
Сэм изъявляет готовность послушать сказания о своих подвигах, Дин поспешно пресекает это поползновение и сурово уведомляет деда, что тот - следующий в расстрельном списке после твари.

Посмотрим, усмехается Сэмюэл. Но Дину кое-что видно уже сейчас - например, черную грязь в дедовом ухе. В следующее мгновение Кэмпбелл выхватывает из кармана миниатюрный пистолет, но Дин реагирует молниеносно, вышибая оружие из его руки. А вот скрутить самого, как и догнать, не удается - Сэмюэл скрывается в заводских закоулках.

И напрасно Руфус выговаривает Бобби за недальновидность: ведь пушку утаил вовсе не монстр, а вполне себе человек. А вот обыскать друг друга или хотя бы того, кто в любом случае - недруг, отнюдь не помешало бы. Иногда хочется повторить сакраментальное боббино: "И как вы выживаете?!" в адрес самого Бобби и некоторых других бравых охотников. Впрочем, известно, как и за чей счет.

Вооружившаяся четверка, на сей раз не разделяясь, вновь обшаривает хитросплетения темных коридоров. По обыкновению лидерствующий Дин едва не сводит близкое знакомство с организованной ушлым дедом растяжкой - благо Сэм вовремя заметил и предотвратил, цепко ухватив командира за плечо и ворот. Ловушка для дураков, пренебрежительно роняет легкомысленный Динка, оправившись от испуга сэмовой прытью.

Но младшему не следовало отрываться от коллектива - лысый пострел и тут поспел: железная дверь задвигается за Сэмом, отрезая от остальной команды. Осторожно продвигаясь дальше, он наконец натыкается на деда - тот открыто ждет внука, почему-то повернувшись спиной, а не затаившись где-нибудь в щели, чтобы увидеть и напасть первым. Похоже, с этого момента рулем владеет ползучий гад - тогда он, подобно шейпшифтеру, способен "подключаться" к сознанию носителя.
У Кэмпбелла опять в руках ствол (третий!), он медленно приближается к держащему его мушке Сэму, попутно пытаясь не то прощупать, не то заговорить зубы. Внучку ведь до смерти хочется вновь спровоцировать поток воспоминаний, не так ли? У дедушки есть волшебное средство - его сказки.

Да, у Сэма зудит, он этого не скрывает. И все же страх перед тварью и охотничий инстинкт пересилили соблазн - слишком напиравший дед обрушивается на пол с дыркой во лбу.

Примчавшиеся на выстрел соратники облегченно выдыхают при виде невредимого Сэма, но задаются вопросом: а Сэм ли это? Был ли покойник одержим в момент убийства?
Младшему Винту ничего не остается, как позволить Руфусу связать себе руки и вместе со всеми проследовать на импровизированную базу.
Уши мертвеца не таят в себе компромата, и единственным способом выяснить правду видится трепанация. Натурально, в багажнике у Бобби наличествует необходимый инструментарий, и они с Руфусом отправляются за ним. Перед выходом Руфус дает братьям путаное, но ценное наставление присматривать друг за другом и не теряться, если из кого-нибудь что-нибудь вылезет.

Оставшись вдвоем с Дином, Сэм медленно обходит стол, внимательно рассматривая лежащее на нем тело деда. Он все сделал правильно, замечает Дин. Ну да, только при условии, что дед был одержим, а Сэм - нет. Значит, будем считать Сэма Сэмом, решает Дин, не уточняя первый пункт.
Но Сэма, у которого теперь, как известно, есть душа, волнует кое-что еще: он, конечно, мало что помнит про деда, а хорошего и того меньше, но что сказала бы мама?

Буратинка слово волшебное знал: "семья", которым безуспешно пытался прицепить Дина к Кэмпбелл-бэнду. Душевный Сэм продолжает свято верить в кровные узы как гарант привязанности Дина к своей персоне. Но Дин уже давно живет по принципу гораздо более высокого уровня: кровное родство еще не делает взрослых людей семьей. Детям (увы, не всем) любовь и семья даются авансом, по праву рождения. Вырастая, человек должен подтверждать свое право на них, всю жизнь трудиться во имя них. Сечешь, Сэмми? Тебе и так слишком много сокровищ слишком долго доставалось даром. Внимание, халява кончилась.

И вспыхнул свет. Это Руфус и Бобби отыскали рубильник и теперь готовы приступить к операции. Сингер выпроваживает братьев из помещения - неча им глазеть на вскрытую черепушку родного деда. Какой бы сволочью он ни был, кровь таки не водица. Кроме того, Бобби просто хочется остаться наедине со старым другом - ибо он созрел для покаяния за нечто, случившееся в Омахе. Это была его, Бобби, вина, он должен был послушать Руфуса... И пусть тот не перебивает, пусть даст человеку облегчить душу! Руфус, пытавшийся прервать боббины излияния то отрицанием его вины, то напоминанием, что эта тема обсуждена и закрыта, наконец не выдерживает: Бобби полагает, что его болтовня что-то изменит? Он надеется успокоить внезапно, много лет спустя проснувшуюся совесть? Нет, не выйдет. Они все еще друзья, Руфус на многое готов ради Бобби, но ее смерти он не простит никогда. Точка.

В ответ на эту отповедь Бобби подавленно молчит.
Однако, пора и к делу, а то клиент, поди, заскучал. Но едва пила вгрызается в лобную кость, труп распахивает глаза и резво соскакивает со стола. Легко раскидав не ожидавших от мертвеца такой прыти охотников, он выламывает толстую ножку стола, запирает ею дверь перед носом подбежавших с другой стороны Винтов и, пока Дин режет путы на руках Сэма, успевает отправить к нокаут Руфуса. Но - хвала боббиной безалаберности: в прижатом Сингером к оголенному проводу электропилы теле Кэмпбелла создаются невыносимые для подселенца условия, и Дин с омерзением наблюдает, как их уха мертвого деда выскальзывает юркий червь и стремительно уползает в неизвестном направлении.

Совместным ударом сломав засов, молодежь вбегает в комнату; стариканы приходят в себя; тварь бесследно исчезла.
И вновь все под подозрением: Руфус и Бобби валялись без чувств, Винчестеры тоже не могут похвастаться стопроцентным взаимным слежением. Предложенная Сэмом проверка демонстрирует девственную чистоту всех восьми ушей. Но Сэм нынче фонтанирует идеями. Тварь боится электричества - значит, именно оно и поможет обнаружить ее в ком-то из них. Сказано - сделано.

Пока Сэм опробует освобожденный от изоляции конец провода на мебели, Дин задумчиво отводит глаза, а затем вызывается первым пройти проверку - ожидание, знаете ли... Сэм рад оказать брату эту услугу, прижав орудие пытки к его руке еще до того, как тот выговорил свою волю. Игрушечный электрошокер наконец-то отмщен!
Собственную драгоценную персону Винчестер-младший не доверяет никому. Руфуса с его кардиостимулятором успешно тестирует Дин, после чего тот сердито отбирает у него кусачий провод, дабы отыграться на однокашнике. Но Бобби, пряча руки за спиной, демонстрирует твердое намерение уклониться от процедуры, а когда все понявший Руфус проявляет настойчивость, вонзает кинжал ему в сердце.

Но одолеть пару молодых охотников совсем не так легко, как ветеранов - и вот уже Сингер, в котором хозяйничает тварюга, сидит, прикрученный скотчем к стулу.

Ку-ку, гнусный герпес, теперь не уйдешь! - Дин для острастки прикасается концом провода к шее Бобби. Но червь и не думает покидать новые комфортабельные апартаменты. Убьете меня - убьете и названого папочку, зловеще сообщает он Винтам изменившимся голосом Бобби, сладко щурясь и по-змеиному двигая головой.
Ну, расправа подождет - назрел разговорчик. И пусть только слизняк вздумает запираться.

Но тот именно этого и ждал - остаться втроем с братьями и потолковать по душам. Увы, представиться он не может - у него еще нет имени, он - новейшая разработка Евы, Порождающей и Губящей. Она уже здесь, а он - ее вестник, уполномоченный передать им следующее: грядет новый мировой порядок. Очень скоро людей на земле останется ровно столько, чтобы прокормить прожорливых маминых детишек. Отсюда и вечность не будет ничего, кроме боли.

Что ж, урод, тебя услышали и приняли к сведению. Но ты не доживешь до этих светлых темных времен, и больно  тебе станет прямо сейчас. Можешь не апеллировать к родственным чувствам - Бобби не захотел бы жить с червяком в башке, уверен Дин.

Сэм обматывает голову Сингера скотчем, перекрывая паразиту все выходы. Бобби, держись! - наклоняется к пленнику Дин, подбадривая, кажется, прежде всего себя самого. И прижимает электрическое жало к его шее.
Секунды экзекуции растягиваются в сущий кошмар. Тело Бобби сводит судорогами, лицо багровеет, по нему стекают струйки черной жидкости... Сэм отступает подальше и отворачивается, не в силах смотреть на этот ужас. Как всегда, взявший на себя самую тяжелую часть Дин тоже на мгновение зажмуривается, отворотив лицо, но превозмогает себя и доводит дело до конца.

Полумертвый червь выбирается из освобожденного уха и, шлепнувшись на пол, издыхает. Но и обмякшего Бобби, похоже, уже не вернуть к жизни.

...Еврейское кладбище около Канаана. Винчестеры стоят над свежезасыпанной, еще безымянной могилой. Чуть позже к ним присоединяется живой-здоровый Бобби с бумажным пакетом в руке. Поведав о том, что покойный хитрец вспоминал о религии, лишь когда требовалось поработать в субботу, Сингер вдруг начинает рассказывать братьям историю их с Руфусом дружбы.

Именно Руфус был тем, кто спас цивила-механика от одержимого трупа жены, которую тот зарезал, но не остановил. А потом он помог Бобу сбросить с хвоста копов. А потом посвятил его, пожелавшего охотничьей карьеры, в тонкости ремесла, в которых был сведущ сам. И стали они вместе колесить по стране - почти как Винчестеры. Пока все не оборвалось в Омахе.
Руфус так и не нашел в себе сил простить друга - хотя ни разу не позволил себе дать ему понять это. Но тот и не нуждался в прощении, не признавая себя виновным, гоня от себя неприятное воспоминание...

И вдруг оказывается, что Дин не согласен с Руфусом. Что бы ни совершил Бобби - если уж люди становятся семьей, они должны уметь прощать друг друга. Очень скоро им всем предстоит страшная схватка. Поэтому лично он, Дин, прямо сейчас хочет простить. Отпустить этой своей многогрешной и вполне жуткой семье, которой, впрочем, он только и достоин, все ею навороченное.

Семье, с некоторых пор бездумно и примитивно уверовавшей в Дина, и в голову не пришло ответить ему тем же.
Напротив, Сэм попытался было отстоять свое, как грешника, величие, но жестокий Дин решительно отнял у ребенка опасную игрушку. Все стерто, как мел с доски, ясно, Сэмми? Что теперь ты на ней напишешь?

Бобби вынимает из пакета бутыль благородного крепкого напитка, так любимого Руфусом, и льет виски на землю, в которой тот упокоился. Постояв еще немного, Винчестеры уходят, оставив Бобби наедине с обретенным и потерянным почти-братом, которого многое роднило с Дином - реализм, мужество, юмор висельника... Но Дин сделает все, чтобы между ними не появилось еще кое-что общее. То, что невозможно будет простить.