4. Братья и сестры

Прослушать или скачать Should I Stay or Should I Go бесплатно на Простоплеер

Опять на поверхности уныние, а глубже - смех с грехом пополам.

С сестрами все ослепительно ясно. Сестры изобразили букварь в картинках, таких доходчивых, чтоб уразумел даже самый умственно альтернативный в классе. Аффекты яркие, монологи подробные. Еще одно спасение не во благо, еще один страшный серый волк, казавшийся хорошим и добрым, пока был слабеньким. И освежающая финальная нотка – деловой доклад Кейт. Да, она выбрала жизнь. Нет, убитое ею существо ей не сестра. Нет, она не обещает, что не станет такой же. Просто приложит все усилия. Цыплячьи сердца, йога, нож за пазухой, две половинки разбитого сердца на одном запястье.  

Таким, как она, семьи не положено. Ни старой, ни новой.

Отнюдь не тайна, кого из братьев косплеила каждая сестра. Гораздо интереснее, что оба брата примеряли на себя роль Кейт.

Насколько тщательно проговаривали азбуку девочки, насколько решительно и четко заявляли и отстаивали свои позиции – настолько же невнятны и неуверенны мальчики. Мямлят, рвут фразы, гоняют обрывки по кругу.

У тебя точно только плечо вывихнуто? Конечно, это ж не простой вывих, а золотой, то бишь долбано-демонический. А ты точно в порядке? Стопудово, так классно пить тут с тобой пиво, только на работу ужасно хочется.

Я был демоном. Да что ты, кто бы мог подумать. Ты был демоном. Да что ты, я и не знал.

Это шутка. Ха, ха.  

Не хочет ли Сэм поговорить о Лестере? Да о чем там говорить. А Дин не желает ли обсудить Метку? Да было б чего обсуждать.

Что ж, по крайней мере они разговаривают, как сказал бы Дядюшка Боб из 6.15.

Общение - комковатая каша. Отношения - настороженность и недоверие. Липкий липовый тугезер на фоне. Фотографа не хватает.

Бумажная луна, картонные горы. Серый день, черные очки. Всего лишь очки. Теплое пиво, холодные слова. Ой, нет, наоборот. Кажется.

И самовар у нас электрический, и мы довольно неискренние.

Дину хочется настоящего. Хочется делать правильные вещи. Спасать людей, возвращать нечисть в семьи. Или как оно там было. Все перепуталось, все навыворот. Охота, при всех ее издержках, всегда вносила какую-никакую ясность. Люди убивают монстров. Это правильно, потому что монстры убивают людей, а это неправильно. Понять бы только, кто тут люди. Не перепутать бы. Наркоманы, подсевшие на кайф смерти, - люди? Чья воля поднимает руку Дина с ножом – его или Метки?

Дин тормозит, как сороконожка, спрошенная о технике ходьбы. Он всегда стрелял и уж потом спрашивал, кто там. Теперь прежде выстрела он спрашивает, кто он сам. Не хочет спрашивать, не может не спрашивать. Черт бы взял Фергюса с его подарками.

Нечисть по-прежнему нужно истреблять, это да. Только последний проблеск ясности растворился в куче оттенков серого – бумажная луна, прикинувшись небесным спутником, закрыла солнышко. И выть-то на нее не хочется. Не с кем.

Все мы бываем монстрами. Большими или меньшими. Некоторые монстры некурабельны. Они забрели слишком далеко, их не вернуть. Дин врет, что вкусившие человечины излечимы.

Его и раньше посещали озарения, но как бы не им придуманные и уж точно не ему адресованные. Например, про необходимость иногда выбирать лучшее для себя, даже в ущерб тем, кого любишь. Потому что порой выбрать свою жизнь означает: спасти ее другим.

Кейт прошла свою дорогу с двусторонним движением до конца, и не нашла сестру, и, сделав правильную вещь, продолжила путь одна. У девчонки стальные потроха. Это, впрочем, еще по истории с Брайаном было понятно.  

Что там у Дина в конце пути, освещаемого бумажной луной, и что у него с потрохами?

Сэм глядит на него с недоумением и опаской.

Он слегка напуган и преисполнен братского рвения - обычное следствие редких диновых побегов.  На минутку отвлекся – и нет пианино. Теперь он внимательно следит за собственностью. Пианино расстроено и наскипидарено, на охоту его пускать нежелательно, вот и Кас говорил. Дин не готов, потому что был демоном, объясняет Сэм. Потому что Метка, думает он. Теперь ходи вокруг него на цыпочках, не колебни почву. Ладно, зато Сэм готов. Хоть стрелять, хоть резать. Он вообще-то любит смотреть, но когда Дин слишком слаб для исполнения своих миссий, Сэм о нем заботится, беря их на себя.  

Здравствуйте, грабли.

На охоте он не рефлексирует, он реагирует: буквально одной левой двоих побивахом, спасая Дина, спасая всех. Он герой, наш Сэмми. Дину мучительно нужно знать цену этого геройства. Чьи выпотрошенные тушки тянутся за братиком: птичьи или…

Так что там насчет Лестера, Сэм? И насчет других?

Леса уже не утаить, Кроули Сэма сдал, он всех сдает, торгаш чертов. Но Сэм чист, не он же Лестера убил. Регулярная прокачка наглости – залог здоровья.

И какие еще другие, не было других.

Позже Сэм вспомнил, что тайное имеет склонность делаться явным в самый неподходящий момент. А Дин, конечно, слаб, но Метка при нем, при нем. Сэм уже большой и почти юрист, он знает, что при явке с повинной скидка выйдет. Главное – грамотно сбалансировать страдания, Сэмом пережитые и Сэмом причиненные.

Ладно, были другие. Нет, не люди. Людям, охотникам то бишь, досталось почти чуть-чуть, а кому по полной – так то разве люди, то ж сволочи, а Сэм нервный, он такое пережил. Брат в сто надцатый раз умер у него на руках, Сэм принес его домой, оказался он живой и сбежал, и надо же было делать хоть что-нибудь.

Все понял, Дин Джоныч? Опять ты кругом виноватый. Мало что помер, еще и записку нацарапал неинформативную. Сэм, и того Дину сроду не писавший, был крайне заинтригован.

Дин понял. Дин даже вспомнил, что так и не поблагодарил спасителя. Ах, не стоит благодарности? Что ж, может, и правда не стоит.

Все-таки бумажный тугезер выглядит убедительнее, когда они перебрасываются кусками ниочемных реплик. Стоит в беседе явиться какому-то смыслу – и два монолога привычно текут в противоположных направлениях, никак не соприкасаясь.

Очаровательное словечко из Дина по ходу выскочило. Смущающе, сказал он, все это было смущающе. Записка, Кроули и прочее. Не ужасающе, не трагично, понимаешь. Сэм озадачился было, но тут же и утешился: Дин был демоном. Это такая новая магическая формула, которая все объясняет, оставаясь непостижимой. Как воля божья.

И все же хорошо бы Дин захотел о этом поговорить. Его очередь, Сэм же исповедался. Они наверняка равноэпично нашкодили в разлуке, не будем поминать Лестера. То-то и поохотиться захотели оба, хотя так славно отдыхали у Импалы. И чего Дин на него косится, интересно. Сэм просто позитивно смотрит на вещи. На Кейт, в частности.

Винты и Кейт – как два берега у одной реки: предмет один, ракурсы диаметральные.

Она сражалась за сестру, прямо как Винты друг за друга, молодец. То есть как "что в этом хорошего"? Семья же. Все, что у них есть. Ведь Таша все равно оставалась ей сестрой до конца, да? Нет? Ну неважно, Кейт ее любя прирезала, опять молодец, спасибо ей. Лишний хороший монстр, убивающий плохих родичей, никогда не лишний.

Задачка, поставленная Сэму Дином в конце давешнего "лечения", на самом деле решается просто. Парни вроде Сэма делают, что могут, а что они могут – то и правильно.

Сплошные ошибки – это пейзаж, видимый с берега динова.

Нельзя спасать поперек ЕП. Нельзя награждать другого монструозным бытием, надеясь, что если ты с таким бытием как-то справляешься, то и другой сможет. Ты думаешь – он добрый-хороший по натуре, а он такой лишь по слабости. Нельзя брать вину другого на себя, этим ничего не исправишь, только лишние жертвы спровоцируешь.

А дарить запоздавшую по твоей вине смерть – можно?

Как ты сам справляешься – отдельный разговор. Кейт сидит на диете с йогой, но понадобилось убить – и у нее это вышло легко. Может, все ж надо было пристрелить ее? Обеих? Всех четверых?

Чаке, как же Дин устал ошибаться.

Не от Метки его тошнит - от ошибок.