8.10: Время избегать объятий

Отчего ты так грустен? Верно, исполнил какой-нибудь священный долг?..

(И. С. Тургенев. "Отцы и дети")

До вожделенного Катманду, куда пылко стремился Боб Сигер, никто из беглецов так и не добрался.

Дальше всех от волшебной страны оказался Самандриэль. Все его, беднягу, забыли, будто и не было его вовсе. А он был, и никто не знал, где.

Усилием воли связанный ангел вытолкнул из мозга своего весселя длинный штырь – глушитель небесной радиоволны – и отправил шефине отчаянную депешу о своем положении. Немедленно демон в белом халате со щегольским галстуком-бабочкой – на работу, как на праздник, - поспешил в пыточную, ласково укоряя пленника. Он, как и Дин, звал крылатика именем весселя. Оскалясь от ненависти и плача от бессилия, тот попытался умолить палача, - какое там. Королевский айболит снова ввел железо в черепушку орущего подопытного, обрывая связь с ЦУПом.

В Кермите, штат Техас, взаимопонимания тоже не было. Ведомый наследственной сентиментальностью и охотничьей хитростью, Сэм снял в достославном мотеле памятный 118-й номер и ждал птичку, а дождался Дина. Первым его искренним порывом было захлопнуть дверь перед носом гостя. Но Сэм одумался и стал ждать извинений. Не тут-то было: Дин прибыл, чтобы договорить то, чего Сэм не пожелал слушать по телефону. Что Бенни – не убийца, а герой, прикончивший убийцу, и одновременно невинная жертва дурака Мартина. И это правда, как бы она ни была Сэму противна. И Дин опять прав во всем.

Очередная попытка открыть Дину глаза на коварную сущность кровососа провалилась, и Сэм, плюнув, объявил, что Бенни вообще ни при чём. Еще вчера был при чём, а сегодня главная претензия – не оправдавшая себя тревога за любимую женщину, каковой неприятной эмоцией  Сэм терзался целых несколько часов по дороге аж в Техас, – и это вместо плановой бравой разборки с конкурентом. Из-за Дина, таким подлым образом спасавшего, даже не стесняясь в том признаваться, – подумать только, до чего дошло! - вампира от собственного брата.

Кабы Сэм Дину верил, не дошло бы, напомнил тот. Ведь предупреждал же он и ныне покойного Мартина, и Сэма, которому ясно было сказано: выживешь – считай себя везунчиком. Но Сэм, выжив диновыми хлопотами, счёл себя униженным и оскорбленным. Вера Дину, по его мнению, к делу не относилась, поэтому Сэм ее проявил, наплевав на диново поручительство. А поверить самому Бенни - на это Сэм пойтить не мог.

Не после того, как Дин, наплевав на просьбу Сэма, отказал в доверии кицунэ. Но об том – тсс.

Если младший хотел услышать, что Дин неправ, он это услышал. Правда, признание больше походило на одолжение. Сэм не купился и со свойственной ему последовательностью поставил дальнейшие братские отношения в зависимость от того, порвет ли Дин с Бенни. Тем самым, который ни при чём. Дин решил, что к сему не готов, и отбыл, светски нахваливая приятную поездку и оставив братишку в полном раздрае.

Амелия так и не пришла. И Дин ушел. Все выбрали, и выбрали не Сэма.

Хорошенькое везение.

Дин же банально устал. Приятной многочасовой поездке предшествовали охота, возня с психами, удар в висок, приборка трупа и прочие тихие радости геройского бытия. Снискав себе спальный угол, он вырубился на диване в обнимку с пивом. Которое, естественно, пролил на себя, проснувшись и узрев Кастиэля.

Нужда у ангела была самая  неотложная. Только что его, лечившего плачущему младенцу паховую грыжу, выдернула из сквера в райский предбанник взволнованная Наоми. Самандриэля, которого Кас почему-то числил мертвым, следовало изъять из лап Кроули любой ценой и любыми средствами. Конечно, Кас по велению тут же забытой им ангелицы возомнил себя инициатором спасения сородича. Дескать, сам включил небесное радио, сочтя свое покаяние успешным; сам поймал призыв Альфи с неотчетливым пеленгом; сам поставил себе задачу во что бы то ни стало спасти хоть одного сородича – после того как убил сонмы их. Все это он и изложил подозрительному Дину, который, конечно, был наилучшим из "любых средств". Исключительно для опроса свидетелей: Самандриэль передал очень приблизительные координаты, а посвященный в охотники Кас самокритично сомневался в своих коммуникативных навыках.

Про королевскую защиту от крылатиков, о которой говорила Наоми и одолеть которую могли только люди, Кас, конечно, тоже временно забыл. 

Отсутствие Сэма Дин обсуждать не пожелал. Проморгавшись спросонья и целомудренно прикрыв от своей морали сайт "Азиатских красоток", он углубился в сетевой поиск аномалий в Небраске, которые, по касиным словам, порождались болью ангела. 

На дне древнего моря, именуемом ныне Сахарой, жизнь текла своим чередом, скарабеи самоотверженно катили навозные шарики, как личные солнца, по Млечному пути, и вникавшего в репортаж об этом священнодействии Сэма изрядно освирепил стук в дверь. Ужо услышит сейчас от него назойливый родич. Но вместо брата на пороге обнаружилась любовь, с кокетством перезрелой лолитки пояснившая свой вчерашний визит в бар и сегодняшний – в мотель. Вчера ей позарез нужно было уведомить Сэма, что она в курсе его подглядывания. Нынче же – почему бы и не прийти, раз Дон уехал. Он вообще много путешествовал после воскрешения. Куда и зачем – ни его жену, ни ее любовника не интересовало.

Оказавшись, по милости Дина, в неловкой, недостойной рыцаря и джентльмена ситуации, Сэм невнятно мямлил, а возлюбленная, гораздо лучше понимавшая, чего хочет, помогала с формулировками. Это не то, что она думает. Он не следил за ней, а… переживал за нее. И вовсе не хотел мешать ее счастью, но… возмутил ее спокойствие, к которому она почти привыкла, сообщила Амелия, закрывая ему рот поцелуем.

После – не поцелуя, а всего остального – Сэм, томно возлежавший в постели топлесс с видом поруганной невинности, оценил грехопадение амбивалентно, в диапазоне от "Дас ист фантастиш!" до "Ошибочка вышла". На усмотрение партнерши. Та развернула перед любовником эпичную картину своего страдания. Она ненавидит мотели, и у нее, черт побери, есть муж. Прекрасный, любящий ее человек, которого не хотелось бы обижать. И все же, боги, боги мои, она здесь, в сэмовой рубашке-балахоне, и готова уйти с Сэмом куда глаза глядят, потому что совместное торчание куда увлекательнее рассудочной обязаловки. Только бы и он оставил свою другую жизнь, о которой Амелия хотела знать не больше, чем Сэм – рассказывать.

Такой серьезный шаг требует обдумывания, строго заметил Сэм, будто в разлуке времени для раздумий было недостаточно. Эми покорно предложила встретиться здесь же через два дня. Или не встретиться. Видать, еще надеялась на первый вариант.

А в Женеве, штат Небраска, заговорил и вспыхнул куст. Как когда-то на Синае. Причиной тому стали эксперименты недоброго доктора Вигго над Самандриэлем. За недели под пыткой пленник выложил все, что знал, но теперь королевский лейб-лекарь стремился загладить свою оплошность, приведшую к утечке данных. Он укрепил на голове Альфи обруч с отверстиями и вогнял ему в череп с полдюжины гвоздей и болтов, желая узнать, как плотно заполняют ангелы своих весселей. Альфи криком расколотил графин, а потом вдруг собрался и заговорил по слогам. Внятно, но непонятно.

Любопытный мимопроходивший Моисей по фамилии Хинкли подошел поближе к болтливому растению и получил неслабый ожог. Вскоре в его больничную палату ввалились корреспонденты "Вечерней Женевы" - весельчак в пиджаке и зануда в плаще. Кас был предельно внимателен к семантическим и мимическим нюансам и любезно переводил для Дина метафоры мистера Хнкли, а для мистера Хинкли – выражения лица Дина, в переводе не нуждавшиеся. Пострадавший оказался  психически устойчивым и с отличной памятью, он смог воспроизвести бред огнедышащего растения. Слово было енохианское, означало приказ повиноваться, а также нестерпимые страдания Самандриэля, и ни черта не облегчало его поиск. Дин предложил незатейливо плясать от куста: где аномалия – там Альфи; где Альфи – там Кроули, а вокруг – его гвардейцы. Эрго, нужно искать демонов в окрестностях.

Поехали по излюбленным объектам бомжей и нечисти - заброшенным фабрикам-заводам, столь многочисленным, что у Дина зародились нерадостные мысли о родине и разыгрался аппетит.

На девятом по счету объекте Кас узрел адские рожи. Сосчитали охрану периметра, прикинули численность стражей внутри. На одного охотника, даже с волшебным ножиком, выходило многовато, а Касу в здание ходу не было  - силу контрангельских щитов пернатый чуял издали. Его идею слетать за Сэмом Дин зарубил на корню. Скрипач не нужен. Думай сам скрипач иначе – был бы здесь, с ними. Зачем насильничать волю братишки? Дин знает, чем его заменить. Заодно и оказия гартов "дом на воде" посмотреть.

Списанная баржа звалась "Каприз Шипучки", и Гарта носило где-то по делам, а Кевин гостям не обрадовался. Выглядел он ужасно: борьба с полусловом божиим, никак не желавшим открыть пророку вожделенный секрет запирания Ада, вымотала парня. Дину, впрочем, сейчас требовались всего лишь антидемонические бомбы. Предыдущий запас был израсходован на изъятие Кевина из лап Кроули, что не помешало Кевину возмутиться эдакой расточительностью. Бомбы требовали целой кучи невероятных ингредиентов, и дважды пророку поставляли все необходимое сами демоны.

А теперь этой работой занялся Кас.

В то же время сам король Ада подвизался в роли переводчика с енохианского, благо, в его многочисленные таланты входило неожиданное для демона знание тайного ангельского наречия. Повязав белый фартух и собственноручно покрутив торчащие из мозгов Альфи железяки, Кроули понял, сколь важное открытие совершил его придворный физиолог. Фактически, он взломал операционную систему пернатика. Каждый поворот внутричерепного болта извлекал из очумевшего пленника вместе с криком программные формулы.

Дин Кевина ужасно раздражал. Он расхаживал по каюте, притопывая, прихлопывая и раздумывая вслух, неужто на смотаться в Израиль и Египет за какими-то волшебными причиндалами нужно так много времени. Но пророк был умным мальчиком и ссориться не стал, попросту нацепив наушники, звукоизоляцию которых Дин тут же взялся проверять, произнося сомнительные комплименты в адрес миссис Тран. Отвлек его от этого занятия звонок Бенни, которому вообще-то полагалось залечь на дно, строго напомнил Дин.

О, он залег, ответил вамп, нервно посмеиваясь. Он так залег, что дышать не очень получается. Топчась по краю парковой лужайки и с завистью поглядывая на чей-то семейный пикник, Бенни припомнил сам себе свои долги перед Дином. После того, что случилось с Мартином и чего никак не должно было случиться, - но это Дин и сам знал, от внучки вампира;  после того, что Дин для Бенни сделал, встав на его сторону против своих друзей и коллег, - но и Бенни поступил бы так же на его месте, уверен был Дин, - просить друга о новом одолжении было трудно. И все-таки: может, Дин заедет к нему? Просто в гости. Просто на чашку кофе.

Дин работал на другом конце страны, но обещал наведаться, как только управится с делом. Своих ведь оставлять нельзя. Или можно, а порой, может, и нужно? Куда, кстати, Кевин дел свою боевую мамочку? Услыхав, что пророк сбыл родительницу в некое надежное место, потому что мешала, Дин слегка офигел: родная мать же. Кевину пришлось переформулировать свои резоны. Ну не мог он наслаждаться маминой заботой, одновременно спасая мир. Первое расслабляло, второе требовало полной самоотдачи.

В Кермите начинался дождик, парочки, смеясь, накрывались зонтами, Сэм оценивающе на них глядел и едва не свалился с лавочки, когда к нему из ниоткуда подсел Кас. Благодушно щурясь, он возвестил, сколь прекрасно это высокодуховное, никогда не надоедающее занятие – наблюдать за любимыми детьми божьими. Увы, именно сейчас у Каса  не было на него времени. Насбирав мешок раритетов по списку Кевина, он прибыл за последним необходимым, по его мнению, ингредиентом для спасения Самандриэля.

На это мнение и сослался Сэм, когда, непринужденно нарисовавшись на "Капризе Шипучки", напоролся на бешеный взгляд брата и обращенный не к нему вопрос, какого черта это тут делает. Уж точно не пиво ищет, говорил гордый сэмов лик. Сделает работу и уйдет.

Дин по-прежнему категорически считал, что Сэм, умевший уходить и во время, и даже до начала работы, не нужен. Справлялись без него раньше, справятся и впредь. Зависимость от младшего на деле всегда зависела только от старшего, а нынче не было сил даже поддерживать иллюзию её. Но Кас, подхлестываемый изнутри приказом Наоми, дорожил всем, что могло пригодиться, и сварливо велел Винтам временно придержать свое дерьмо при себе.

Упражнение было не ново. Рабочая координация не зависела от степени взаимной любви. Только от наличия у Сэма личных текущих интересов. На данный момент таковых, похоже, не наблюдалось, и Сэм пылал рабочим энтузиазмом.

А неподалеку подыхал Альфи, лепеча странное и поджигая окрестные кусты. Путем ненаучного тыка болтами в мозг небесного создания Фергюс выдаивал из оглушенных извилин обрывки данных, любезно переводя их для пытливого Вигго. Альфи помянул известную королю демоническую главку метатроновых записей, доложил, что императив защиты скрижалей встроен в ангелов при сборке, но Кроули хотелось чего-нибудь новенького и полезного.

Вскрытие морали продолжалось.

Кас вручил Сэму свой клинок, годный не только противу ангелов, нарисовал на его ладошке антиангельский символ и стал ждать, когда ему откроют дорогу к спасению родича. Внешний охранный периметр Винты прошли легко: вычислив демона-ключника, Дин подозвал его свистом, Сэм прирезал и забрал у трупа ключи. Не бог весть какой подвиг, иронически заметил Дин.

Двинулись по периметру внутреннему, отыскивая и перечеркивая  защитный иероглиф. За разделившимися охотниками пристально наблюдали и выбрали Сэма. На него навалились два черненьких подряд. Первого Сэм упокоил лично, второго, вцепившегося ему в горло, прикончил подоспевший Дин. Сэм вякнул было дежурную благодарность. Дин хмуро глянул на брата.

Вопли Альфи разносились по гулким коридорам, а секьюрити все не заканчивались. Пришло время для кевиновых бомб, возжигавшихся, как спички. Чиркнув ими об пол, Винты превратили в настенные тени еще парочку демонов.

Вигго задрожал и, заикаясь, намекнул, что, кажется, имело место нападение – не подумать ли об отходе? Холодный королевский взгляд был ему ответом. Величество сосредоточенно двигало болты, как игрок в настольный хоккей. А Винты были уже под дверью, зачеркивали последний символ. Окрестные стены покрывали причудливые магические граффити, но через них Кас мог пройти внутрь.

И он прошел – трясущийся, бледный, перепуганный насмерть невесть чем. Наверное, остальные символы отбирали у него силы. Хотя сейчас ему не хватало скорее мужества. Все же Кас остановил Дина, ринувшегося было истреблять настенную иероглифику: некогда, Самандриэль долго не протянет. Кажется, только он и звал еще беднягу Альфи небесным именем.

Сэм вернул другу Касу клинок и озадаченно смотрел, как тот скорчился под стенкой, зажимая уши руками. Ангелу казалось, что кричит не Альфи, а он сам. Или, может, так и было. Может, он одновременно был и здесь, под дверью королевской пыточной, - и там, в неведомом стерильном офисе на белом диване, где над ним склонялась красивая дама в сером деловом костюме, целясь небольшим сверлом ему в зрачок…

Открыв замок, Дин понял, что дверь заперта еще и на засов, и принялся таранить ее собой. Сэм к нему присоединился. Кроули наконец занервничал: время уходило, а пленный божий бот не слил ни одного стоящего секрета. И тут Альфи наконец изрек слово, от которого черт святотатственно помянул божью матерь. Скрижаль об ангелах, перевел он для Вигго, - оказывается, она существует.

Через секунду впечатленный доктор обнаружил, что в помещении, кроме него и пленника, находятся два охотника и ангел, - и ни следа его величества. Похоже, король совершенно не беспокоился, что Вигго или Альфи могут выдать Винтам всю эксклюзивную инфу. Может, он даже рассчитывал на это. Доктор вступил в бой с Дином; для начала он швырнул его в застекленный шкаф. Шкафу не повезло: Дин отряхнулся, пощупал затылок и дал врагу чувствительной сдачи. Сэму достался еще один элегантный галстучный секьюрити, которому тоже пришлось нелегко. Кас и не думал помогать братьям: во-первых, у него не было сил, во-вторых, Альфи больше них нуждался в помощи. Аккуратно вытаскивая из его головы длинные железяки, Кас снова вспоминал привидевшееся ему только что сверло и так погрузился в эти неприятные ощущения, что не подумал даже одолжить еще разок кинжал безоружному Сэму. Пришлось Дину, присматривавшему за ситуацией боковым зрением, ненадолго отлучиться от своего оппонента, чтобы прирезать визави Сэма и услать ангелов прочь.

 Оглушенный Вигго, очухавшись, попытался убедить Дина в своей нужности и осведомленности, но безуспешно. На том и завершилась блестящая карьера королевского доктора - вместе с жизнью.

Прислонив спасенного Самандриэля к Импале, Кас его ободрил посулами скорого возвращения домой. Пришедший в себя Альфи воспротестовал: ему не было пути на Небеса. Он выдал Кроули все их сакральные тайны, даже те, о которых сам не знал. Взломав ангелу мозг, демон исцелил его от слепоты, не то Альфи так и не ведал бы собственной сущности – горний Миниправ заботился о своих сотрудниках. Точь-в-точь по написанному одним автором-человеком, в ангельском обществе "те, кто лучше всех осведомлен о происходящем, меньше всех способны увидеть мир таким, каков он есть". Подобно Касу, честно удивленному упоминанием некой Наоми и известием, что ими управляют без их ведома. 

 И немедля незадачливый спаситель очутился на том же светлом диване, а над ним нависла та же дама в сером, возбужденно требуя срочно убить Самандриэля.

От растерянности Кас даже оказал некоторое сопротивление, лишний раз продемонстрировав пользу сомнений и колебаний – истоков критического мышления – для защиты своей независимости. Что значит – "ими управляют"? Он видел раньше ее лицо – почему ему было так страшно, что она с ним делала?  Лишь прямой и не подлежащий обсуждению приказ, отданный почти в панике ангелицей, возымел действие. И ангел с большим сердцем, в чьи остекленевшие глаза напряженно всматривался прозревший Альфи, непринужденно сунул собрату под ребра честно отданный Сэмом кинжал.

Снова сидя в небесной светлице, Кас недоумевал. И что же это он сделал? Ведь спасти хотел. Искупить. Самандриэль был хорошим, он оплакивал сгинувшего Каса… Успокоившаяся Наоми ласково увещевала едва не вышедшую из повиновения куклу: он молодец и герой, он убил ренегата, открывшего врагу страшные секреты, ради сохранения которых любой ангел без раздумий отдаст жизнь. Кас ведь знает о скрижалях-инструкциях к демонам и левиафанам, он не может не понимать, что грозит крылатому племени, если подобная инструкция с описанием ангельских слабых мест попадет в нечистые лапы Кроули.

Да, Кас понимал. Кас старательно выполнял упражнение, описанное тем же автором-человеком: "…забыть то, что требуется забыть, и снова вызвать в памяти, когда это понадобится, и снова немедленно забыть, и, главное, применять этот процесс к самому процессу – вот в чем самая тонкость: сознательно преодолевать сознание и при этом не сознавать, что занимаешься самогипнозом".

Теперь Кас тревожился о вещах более практических: что он скажет Сэму и Дину. Те уже, запыхавшись, добежали до Импалы, где застыл скорбным изваянием ангел-братоубийца, прижавшись глупым лбом к затылку убитого Альфи. Наоми принялась суфлировать, Кас механически озвучивал. Значит, так. Альфи был сломлен и пытался убить Кастиэля. Тот защищался. Теперь он должен отнести труп на Небеса. Наоми хочет знать, до каких именно файлов добрался Кроули, дружески пояснила ангелица своему пернатому пиноккио. Собиралась ли она перебрать вскрытый мозг по извилинке, или воскресить покойника и расспросить его, уточнено не было. Быть может, Наоми вообще была мастером ангелов-зомби, оживляя и программируя усопших? Кас числил Самандриэля погибшим. Сам он сгинул в чистилище и не помнил собственного возвращения…

 Винты очумело глядели на друга, из глаза которого медленно ползла по щеке красная дорожка. Будто не братья-охотники были перед ним, а сама Кровавая Мэри. Это все из-за поврежденного весселя, так же механически пояснил Кас, тщетно пытаясь стереть предательскую слезинку, и, поблагодарив за помощь, исчез вместе со своей жертвой.

Срочно отыскав какую-то брошенную лачугу, Винты забаррикадировались от Каса тем самым символом, который недавно уничтожали в резиденции Кроули, и приступили к обсуждению творящейся с пернатым чертовщины. Надумали, однако, немногое. Что с вернувшимся касатиком неладно - Дин видел с первой минуты. Что он во власти спасшей его силы – несложно было допустить. Но даже предположение Сэма об ангельском вмешательстве ничего не объясняло. Что неведомым кукловодам нужно от Каса? Почему божьи воины убивают друг друга?  Не то чтобы это деяние было для Небес ново, однако сейчас-то – из-за чего?

Спохватившись, Дин решил, что разберется сам, а Сэму пора. Младший вытаращил глаза: он никуда не собирался. Ах да, его любимая девушка ждет; спасибо брату, что напомнил. Внезапное подобрение старшего к Амелии Сэма насторожило, но Дин попросту устал. Бегать за братишкой, скандалить, бесплодно призывать его быть человеком. А может, терапевтически добавил Дин, он просто завидует. Той легкости необычайной, с какой Сэм, простив кредиторам долги свои, забыв о работе и ответственности, не слыша зова о помощи, устремлялся навстречу личному счастью. Дин этого никогда не умел. Если хоть один из них сумеет быть счастливым такой ценой – да будет так.

Сэм оттаял. Старший ему завидовал. Значит, все встало на свои места. Он даже поделился трудностями выбора. Наличие в его жизни верной Пенелопы действительно смахивало на счастье, слегка омраченное тем, что у Пенелопы имелся запасной вариант на время, пока Одиссей где-то шлялся. С другой стороны, этот причал, как он убедился, никуда не денется,  а на диновых путях тоже столько всего возбуждающего.

Дин выслушал сию невнятицу с преувеличенным вниманием и порекомендовал Сэму уже решить хоть что-нибудь, ибо зависать надолго в позиции полушпагата опасно для самого гимнаста, как бы гибок тот ни был. Размякший меньшой ушел искать решения на свежем воздухе, даже не заметив, как ловко и мягко брат вернул ему его собственный ультиматум. А Дин, уже понимая, каким будет итог этих поисков, взялся за телефон – с болью, но без колебаний. Его тоже ждали. Но радость на том конце провода была преждевременной. Дин извещал Бенни, что не приедет. Не сейчас – и никогда. Не мог Дин спасать мир, закрывать Ад, лечить Каса и нянчиться с Сэмом, одновременно попивая кофе с лучшим другом-вампиром.

Конец связи, - понял Бенни и засмеялся так весело, как только мог: ну и правильно, ему тоже осточертели эти телефонные перезвоны. Окопный брат Дина всегда шутил, даже если ему хотелось сдохнуть. Особенно – если хотелось сдохнуть. Оба с самого начала знали, что рано или поздно так будет. Еще когда топали по чащобам к порталу, знали. Дин и так был с Бенни дольше, чем они уговаривались. Теперь он отпускал друга, прощался, завещал быть в порядке. Не приказывая, а утверждая. Бенни сильный. Сильнее многих. Он сдюжит.

Дин тоже будет в порядке, тихо сказал Бенни, и тот коротко подтвердил, зная, что врет лишь наполовину. Еще одна часть себя, откромсанная по живому, - не повод впадать в нерабочее состояние. Ну – не берут камикадзе в боевой вылет самое дорогое, что у них есть. То, что они пытаются защитить, уходя в небо навсегда.

Теперь у Бенни остались лишь старомодный картуз, ржавая лохань на колесах да последний пакет третьей положительной в холодильнике. И еще жизнь, вторично подаренная Человеком. Доверие Человека. Тепло его крови, в которой омылся вампир, спасаясь из мира себе подобных. Только дышать не получалось совсем. Требовалось новое дыхание – чтобы выполнить завещание Человека.

Зато у Дина, как сказал Бенни, был Сэм. Убийственно серьезный и столь же невнятный в своих желаниях и требованиях. Дин сам влез в этот истрепанный временем хомут, сам пристегнулся ветхими кандалами к ржавой батарее. Теперь он, застыв от боли и предчувствий, смотрел сквозь телевизор, в котором кто-то спойлерно боксировал.

Амелия в сотнях миль от него открывала дверь и печально обводила взглядом пустой 118-го номер.

Сэм тащил брату пиво и некую сомнительную снедь на ужин. 

Дин привычно вскрыл обе бутылки. Сэм ободряюще кивнул брату – он выбрал, он вернулся, теперь все будет путем. Дин сделал вид, что ничего не заметил.

Все, конечно, будет путем.

Вопрос – каким.