7.06: Большая чистка

Трудно доверять человеку, который лишает тебя

единственного оправдания собственного бессилия.

Вообще трудно доверять тому, кто чего-то тебя лишает.

Пусть даже иллюзий…

(Мацуо Монро. Bang-bang)

Вы будете смеяться, но у Винчестеров опять крупные неприятности.

Их засекли в банке.

Сэм будто бы сомневался в задуманном мероприятии, но, как всегда, доверился Дину. Который подошел к хорошенькой служащей и в своем лучшем стиле обволок ее улыбками-комплиментами. Пока девушка таяла, Сэм, повинуясь братнему знаку, запер дверь изнутри.

Классическая схема ограбления – парочка очередей в потолок и призыв не геройствовать зазря – привела к неожиданному финалу. Вместо обчистить сейфы и свалить братья согнали служащих и посетителей в хранилище. А вместо запереть их там для безопасности и приступить к розыску нечисти, как бывалоча, Дин подмигнул камере наблюдения, и злодеи – довольно улыбавшийся Сэм и сосредоточенный Дин - густо полили визжащую толпу автоматным огнем.

Бобби сего не знал, он не покладая рук работал с пришедшим в себя, но еще стреноженным левиафаном – заклинание ведьмака пока работало. Что совершенно не портило пленнику настроения. Нахальный Чет весело болтал, сравнивая лучшие пыточные хиты, скрупулезно испытываемые на нем Сингером и не оказывавшие на пленника никакого эффекта. Братьям Винчестерам, спустившимся  в подвал руфусова дома, унаследованного Бобби, монстр охотно поведал все, что их интересовало, а также и то, о чем они не спрашивали. Уверенный в своей неуязвимости, он не считал нужным таиться от тех, кого не боялся.

Так Винты узнали, что были обнаружены с помощью простенькой следящей программы, исходные же данные монстры почерпнули из Каса, пока гостили в ангельской тушке. Узнали и о том, что раздавленный машиной Эдгар жив-здоров, хоть и немного сердит на братьев, и, стало быть, даже этого запасного варианта на случай, если средство убить левиафана не отыщется к окончанию действия заклятия, у них нет. Затем Чет намекнул, что для охотников есть кое-что в последних новостях.

Ринувшись к телевизору, троица отсмотрела хладнокровный расстрел толпы братьями Винчестерами, воскресшими из мертвых и объявленными в розыск пока только в штате Калифорния. У сынков, оказывается, было хлопотное утро, мрачно пошутил Бобби. Как их отксерили? – тут же задумался любознательный Сэм и немедля получил подсказку из подвала: волосы, застрявшие в душевом сливе мотеля. Конечно, ведь левиафаны дружны с водной стихией, а волоска достаточно для копирования ДНК…

У шифтеров слегка иная копировальная технология: им довольно взглянуть на объект.  Похоже, левиафаны, несмотря на их древность, тяготели более к науке и технике, нежели к магии. И хищными инстинктами их натура явно не исчерпывалась. Противник был весьма не дурак.

Вновь со всей остротой встал вечный вопрос охотничьего сословия: что делать? Ехать и убивать, что ж еще, решил обозленный Дин. Как Бобби его ни урезонивал, напоминая, что всем добрым янки нынче известны их портреты, сами же Винты не знают средства не то что убить – даже вырубить супостатов (разве что возить с собой кран с готовым к сбросу автомобилем), Дин стоял на своем: это личный наезд, такого спускать нельзя. Сэм, которому уже тоже доводилось убивать персон со своим лицом, хоть пока лишь в воображении, брата поддержал.

Чет в подвале сиял от удовольствия, слушая эту перепалку.

Не убежденный, но побежденный большинством голосов, Бобби порекомендовал сынкам если уж глупить, то по-умному, и извлек из своей обширной визитницы листок с адресом некоего Фрэнка Дэверо, который хоть и полный шизик, живущий в своем странном мире, но задолжал Сингеру еще с Порта Гурон. Перед броском камикадзе Винтам лучше проконсультироваться с ним.

Импала двинулась в путь, оставив Сингера искать ахиллесову пяту болтливого монстра. На одинокой заправке, куда Винты заскочили покормить детку и себя, толстяк продавец как раз смотрел последние новости – разумеется, о новых подвигах Винчестеров, - и Сэма явно признал. Братья умчались оттуда как ошпаренные.

К делу о внезапно воскресших серийных убийцах, естественно, подключилось ФБР. Но спецагенты Моррис и Валенте пока безнадежно отставали от злобных Винчестеров. Шериф городка Маниток безуспешно пытался выяснить у федералов, что за безумную гастроль учинили эти маньяки, за пару дней расстрелявшие два банка и супермаркет в разных штатах. Валенте, кажется, был даже воодушевлен столь неординарной дичью; Моррис с тоской помышлял о гигантских объемах предстоящей им бумажной работы и о том, как бы спихнуть ее на напарника. А тут как раз поступил сигнал с той самой заправки, в тысяче миль от места последнего геройства, и агенты заторопились туда, на ходу размышляя о фантастическом транспорте Винчестеров – самолет или бэтмобиль?

Домик Дэверо стоял на глухом отшибе, окруженный дикой флорой и парой невзрачных автомобилей. Дверь была не заперта, но хозяин не откликался. Винты осторожно вошли в дом – и на них взглянуло дуло автомата в руках немолодого полноватого джентльмена, весьма собою довольного.

Шизанутый очкарик Фрэнк немедля признал в гостях героев последних новостей - двинутых Бутча с Санденсом, при этом, что интересно, ни на миг не усомнясь в том, что это не они, и даже выразил соболезнования по поводу двойников. Если, конечно, у них нет телепортатора… Или есть?

Ошеломленные братья заверили, что телепортатора у них нету, и прислал их Бобби Сингер.

Фрэнк вскочил и передернул затвор. Дин немедля решил, что, быть может, то был и не Сингер вовсе. Сэм торопливо отбарабанил про помощь, долг и Порт Гурон. Дэверо расстроено махнул автоматом. Похоже, если тебе разок спасли жизнь, ты должник навсегда.  

Так это и работает, подтвердил Дин.

Утешился Фрэнк довольно быстро, принявшись рассуждать о правительственных тайных программах клонирования, в которые не верил погрязший в магической фигне Бобби. Дин одернул Сэма, вознамерившегося открыть дискуссию: понесло дядьку, пусть его. Светлой памяти Рональд Резник тоже таким был, что не помешало ему проделать блестящую исследовательскую работу. А меньше знаешь о Тьме – крепче спишь. Им всего-то и нужно, что небольшое прикрытие от федералов, пока сами они гоняются за левиафанами. И, нет, на Кубу, столь прекрасную в это время года, они не поедут, у них тут работенка есть.

С досадой вопросив Сэма, всегда ли его брат такой дурак, Фрэнк немедля принялся за дело, извлекая заготовки документов и попутно разъясняя новоявленным звездам новостных чартов правила выживания в текущих условиях. Прежде всего – никакого больше выпендрежа, никаких музыкальных псевдонимов, отныне Винты – Том и Джон Смиты. Никаких кредиток, только наличка. Обходить места, где возможна засада, не попадать в объективы двухсот миллионов электронных глаз, в которые наблюдает за населением Большой Брат. Телефоны Фрэнк выдал новые, велев менять их как можно чаще и бессистемно. Драгоценный сэмов лэптоп сумасшедший гений свирепо расколотил и до того, как обездоленный владелец смог сформулировать свое возмущение, с милой улыбкой протянул ему новехонький ноут – а в ответ на спасибо назвал цену этой услуги: пять штук, по прейскуранту.

Ошарашенные деловитостью и разговорчивостью хозяина, гости наблюдали за его манипуляциями молча, пока не получили все, чем счел нужным снабдить их Фрэнк. К новым документам он бонусом добавил карту, на которой отметил места левиафаньих подвигов. Возможно, Винчестеры отыщут в их маршруте систему; самому Фрэнку она незаметна, но она должна быть. Благодарность клиентов он с возмущением отклонил: за что его благодарить – за то, что он отправляет балбесов на смерть? Фрэнк любит жизнь, эту захватывающую мистерию, но если Винты его вкусов не разделяют – в конце концов, это их дело. Пусть, по крайней мере, оставят в схроне машину – точную копию той, на которой раскатывают их собственные копии.

Сэм с опаской покосился на брата. У Дина был такой вид, словно его предала вся вселенная.

Бобби трудолюбиво расстреливал Чета, а тот радостно взвизгивал и просил еще. Усталый Сингер твердо знал: если пациент истекает кровью… или еще какой дрянью… значит, его в принципе можно убить. Но словоохотливый пленник так его заколебал, что Бобби попросту смахнул с плеч башку Чета.

И тот наконец умолк.

Долгожданную тишину Бобби решил посвятить перекусу и как раз разгружал продуктовый пакет с обязательной бутылочкой, когда в дверь постучали. Кольт, автоматически прихваченный охотником, не понадобился – на пороге руфусова домишки в Белорыбице, штат Монтана, стояла шериф столицы Южной Дакоты Джоди Милз.

От обалдения хозяин сразу вывалил на гостью ворох галантностей. Какого черта она здесь делает, и как его нашла, и, да, спасибо, погорелец живет не в кусте, и в подвале у него уже есть один гость…

Шериф была несокрушима. Выставив перед собой батарею пивных банок, она прорвалась в неприступное охотничье обиталище, посулив в подвал не спускаться. Что поделать – в магазине не нашлось открыток типа: "С благодарностью за спасение от хирурга-каннибала". А поблагодарить хотелось.

Бобби застеснялся: это просто его работа, за которую, между прочим, не платят, сообщил он, будто намекая на свою бесперспективность в смысле семейного бюджета. 

Черт, Сингер, медведь ты эдакий, да позволь же даме чуток за тобой поухаживать!

Только очень немного, выдвинул честное условие Бобби, не желавший расслабляться.

Джоди – не шериф, Сингер, Джоди! – улыбаясь, пообещала. Она немного постряпает, немного приберет. Всего-то.

Озадаченный и смущенный Бобби спустился в подвал в тот момент, когда голова Чета, вскарабкавшись - видимо, на ушах - на законное место, приросла к основному составу и спросила, не возомнил ли Cингер, что задачка решена.

Нет, Бобби не возомнил. Но лиха беда начало – взмахом мачете он обеспечил себе еще немного тишины.

Дин с крайним омерзением озирал изнутри благопристойное бежевое авто, за рулем которого сидел. Особенно его бесил желтенький пегасик, болтавшийся перед лобовым стеклом. Смертоносным для глупых игрушек складным ножом Дин отсек пискнувшую цацку и забросил назад.  Сэм с беспокойством поглядывал на лишившегося верной детки брата: это же временно, нешто он не понимает? Ну, может, музычку?

На его несчастье, радио запело прекрасную, но жутко сопливую песнь о тяготах жизни вне любви, тем более невыносимых, чем труднее путь; о страданиях расставшихся возлюбленных; о стремлении вернуться домой и о том, что нельзя опоздать с признанием своей неправоты.

От нее, понял Сэм, мнящий себя невероятно крутым брат как пить дать рассвирепеет еще больше.

Дин, однако, странно притих, выключать не велел, а вскоре и подпевать принялся – правда, беззвучно, но выразительная мимика не оставляла сомнений: он полностью разделяет чувства лирического героя.

Какое-то время Сэм в тихом ужасе косился на старшего, наконец, не стерпев когнитивного диссонанса, вырубил крамольный саунд и углубился в карту, размеченную Фрэнком. Быть может, от пережитого потрясения его осенило: их чистилищные двойники повторяют маршрут, проделанный самими Винтами после Стэнфорда. Начиная с Йерихо, где ревнивая детоубийца казнила изменников.

Система абсолютно внятная - но лишь самим Винчестерам.

Значит, следующий пункт, где братья могут перехватить двойников, - Сент-Луис. Место первого знакомства с шейпшифтером. Место, где Дин впервые убил тварь с собственным лицом и надолго попал в черные списки ФБР – пока Виктор не сделал братьев покойниками, прежде чем умер сам. Место, где Сэм кое-что узнал о брате из компетентного источника – и тут же об сем забыл.

Дин обрадовался: в сент-луисской столовке Коннора дивные гамбургеры. Он, в конце концов, заслужил немного хорошего в этой жизни. Ни пирогов, ни песен, ни любви, - так хоть приличный фастфуд ему причитается.

Дин еще не знал, что и этой скромной мечте сбыться не суждено.

Их доппели уже находились в закусочной Коннора. Фейк-Дин старательно жевал волшебный гамбургер, фейк-Сэм, согласно легенде, медитировал над тарелкой салата.

С отвращением отодвинув от себя блюда, темные братья принялись сравнивать неудобства, причиняемые им прототипами.

Придурок, изображаемый левиаДином, не только потреблял холестериновую гадость регулярно, но и полагал ее немногим уступающей сексу. Впрочем, учитывая левиафанье отношение к способу человеческого размножения, он был, пожалуй, недалек от истины.

ЛевиаСэм мог бы поспорить, что хуже: дохлое мясо с булкой или мертвая трава, сдобренная кислой бурдой. Все равно что питаться каким-нибудь самодовольным чмом.

Мой-то, - гнул свое левиаДин, - не только пищевыми привычками ужасен. Еще у него комплекс героя с этой жуткой гиперответственностью; никаких близких отношений; поведенческие принципы, более подобающие святому; и при всем том он мнит себя забавным. Комедиант-недоучка, млин.

А мой, - не сдавался левиаСэм, - совсем головой плох. У него там, вишь, сплошной сатанинский иллюзион. Как только его на люди без смирительной рубашки пускают. Вот когда брат левиаСэма захворал похожей хворью, тот его попросту съел.

ЛевиаДин меру пресечения одобрил, но предложение махнуться имиджами отклонил. У его прототипа, по крайней мере, прическа приличная. Раз уж босс требует, чтобы работа была выполнена, лучше бы сделать ее побыстрее и перебраться в более пристойный формат.

Прежде всего фейк-Дин озаботился фиксацией их грядущего шоу – в закусочной не было правительственных глаз, но сидевший у окна парнишка, завидя зев автомата, поспешно исполнил дружескую просьбу левиафана и навел на него видеокамеру.

И темные братья, подражая Ринго с Иоландой, под живенькую тарантиновскую музычку приступили к специфическому ограблению.

В доме Бобби обстановка царила мирная. Сингер докладывал сынкам о своих успехах, Джоди готовила бутерброды и спрашивала, потребляет ли Бобби майонез. Дин, уловивший вопрос, оживился необычайно: никак у почтиотца в гостях девушка! Смутившийся Бобби обозвал Дина идиотом и подозрения отверг. Дин рассиялся так, будто это не к Бобби, а к нему дорогая гостья наведалась. Сэм тоже напряженно улыбнулся. Только боббиных девушек им не хватало. Декапитация – решение промежуточное и технически сложное: вырубает врага ненадолго и требует близкого контакта, а левиафаны им вряд ли такой контакт позволят.

В Сент-Луис, как выяснилось, можно было не спешить - тамошнее шоу уже состоялось. В закусочной Коннора, конечно, скорбно угадал Дин. Обычная история: любое, даже самое невинное твое предпочтение, если оно известно врагу, может привести к жертвам.

Следующим местом встречи автоматически становилась Айова, где шустрил во время оно человек-с-крюком, не терпящий лицемерной добродетели.

Спецагенты Моррис и Валенте бодро ввалились в разгромленную закусочную, прошагали мимо окровавленного музыкального аппарата "Эми", мимо вывозимого трупа - к вояке, первым успевшему на место побоища и теперь подавленно вертевшему в руках видеокамеру.  Запись в подробностях запечатлела убийство невинных и похвальбы злодеев, желавших, чтобы мир увидел истинное лицо братьев Винчестеров. Пристрелив последним владельца камеры, маньяки, довольно улыбаясь, попрощались с Сент-Луисом и велели приготовиться Айове.

ЛевиаДин очень неплохо справлялся с функцией скверного комедианта.

Их прототипы были уже в Айове, но по-прежнему не готовы к встрече, когда Дин, заметив нечто боковым зрением, велел Сэму замереть. Рядом с ними развернулась и припарковалась к противоположному тротуару фейк-Импала, из которой вышли поддельные Винчестеры и невозмутимо полезли в багажник. Посулив самому себе непременно спереть эти клёвые диски в возмещение деткиного морального ущерба, Дин схватился за телефон. Время на эксперименты вышло; решение нужно срочно.

Бобби как раз вздумал опробовать на Чете электричество. Цепляя к цепям провода, он лишь на долю секунды коснулся левиафана – и тот мечтательно уставился на мучителя, а вскоре Бобби услышал за спиной собственный ленивый голос, осведомляющийся, не слишком ли эта шкурка его полнит. На месте пленника сидел он сам.

Довольный Чет тут же углубился в содержимое объекта, коим завладел. Содержимое было не особо светлым. Брошенный колледж, пьющий папаша, чью слабость явно унаследовал сын… О, Бобби и его отец – отдельная песня. Кстати, о песнях: выбор любимого певца бьет в ту же мишень. Грусть-тоска прет из Сингера, как опара из слишком тесной квашни…

Внезапно поменявшихся местами исследователя и подопытного прервал телефонный звонок. В этот момент все трое охотников въяве созерцали искаженных себя, будто в комнате смеха, только было это совсем не забавно. Бобби горячо советовал парням погодить с близким контактом, но поздно: взвыла сирена, тру-Винчестеров оружили копы, а фейк-Винчестеры как ни в чем не бывало сели в авто, левиаДин весело подмигнул обозленному прототипу, и спасителей мира повлекли в кутузку, а монстры укатили.

Своду законов Мерфи давно пора присвоить имя Винчестеров.

Бобби вернулся к работе, Чет вернулся к препарированию Сингера, нащупывая больной нерв. Спокойно вышагивавший перед ним охотник наелся дерьма от души; видывал смертей поболее электрического стула; да и сам не ждет мирной кончины в постели. Но циником он так и не стал. В глубине его сердца все еще живут теплые человеческие чувства – например, нежность к этой леди, что наверху, и нелепая надежда позже, когда-нибудь, зажить с нею в уютном лесном домике…

Не зря же Дин любит суррогатного отца больше родного, а тот любит старшего сынка больше, чем младшего.

Но надежда эта нелепа, Чету ли не знать. Бобби прокоптит небо не дольше, чем продержится заклятье ведьмака, и все его знакомцы, теперь известные Чету, ненадолго его переживут.

Взявшись за мачете, охотник посоветовал монстру отыскать в ворохе новых знаний имя некоего Браунинга, поэта. "Достижения человека должны превышать его возможности", - говорил этот тезка Сингера.

Чет афоризм оценил, даже решил после обеда Сингером отправиться в библиотеку. Но вновь обезглаветь он не успел. Сверху упало несколько капель, стремительно разъедавших фальшивую шкуру чудовища. Доселе стойко переносивший все мучительства левиафан заорал.

Бобби соколом взлетел из подвала и крепко поцеловал мывшую пол стражницу Су-Фоллса. Джоди слегка ошалела от странной реакции на уборку, но вопрос Бобби поверг ее в шок.

Что у нее в ведре?!

Винты по дороге в участок немножко шумели. Сэм уверял всех, что они совершают ошибку. Дин, будто заделавшись почтиюристом вместо младшего, требовал реализации своего права на один звонок. Немолодой шериф велел рассадить арестантов – Дина в кетку, Сэма в комнату для допросов, - и отпустил своих подчиненных по домам. Довольные проделанной работой, копы двинулись мимо Импалы, где сидели холодные древние морские змеи с жуткими глазами.

А шериф побрел к маньяку, имевшему наглость после стольких убийств качать права. Дин сменил тон на просительный: он не уби… неважно, просто, пожалуйста, один звонок. В конце концов, это могло быть полезно для сбора улик, выявления соучастников, - и шериф предоставил арестанту собственный мобильный, включенный на громкую связь, благодаря чему услышал разговор еще более дикий, чем ожидал. Бобби, внимательно разглядывавший обугленный труп безголового Чета – то бишь свой собственный, - засобирался было на выручку братьям, но времени на это не было: Винчестеры уже шли за Винчестерами. И он изложил Дину невольное открытие Джоди Милз, убийственное для левиафанов, упрятанных в чистилище задолго до новейших достижений химической промышленности. Борат натрия, он же бура, добавляемый в чистящие и моющие средства, обжигает чудищ до потери контроля, после чего можно подобраться к ним поближе, снести голову и держать ее как можно дальше от тела.

И верно: есть ли лучшее средство против грязи, чем влажная уборка с мылом?

Дин согласился побыть отчаянной домохозяйкой, поименовал Бобби гением и призвал шерифа срочно собрать всю доступную бытхимию с бурой, иначе все они умрут. В крайнем отвращении тот ушел от безумца и увидел…

Он сам не знал, что увидел, бормотал вернувшийся к Дину шериф. Вроде как один из отпущенных полицейских ел дежурного. Потом пришел второй, отругал напарника за несвоевременное утоление голода, тот утер кровь с морды, они преобразились в арестованных и…

Шериф безропотно выпустил Дина и побрел искать буросодержащие жидкости. Дин помчался в офис, где повстречался с… Сэмми? Не Сэмми, понял он спустя секунду и не колеблясь пальнул из одолженной у мертвеца пушки в фейк-брата. За что тут же расколотил собою застекленный шкафчик с наградами полицейского отделения.

Фейк-Дину пришлось представиться самому – Сэм был слишком занят своими наручниками. Но левиафан сейчас не собирался играть в Дина. То ли он от природы был таким любознательным, под стать скорее покойному Чету, нежели своему напарнику; то ли сказалось недолгое пребывание в диновой шкуре, - но его сводил с ума парадокс братьев. Быть достаточно крутыми, чтобы подчинять себе слабейших, а вместо того гробить силы на взаимозаботу и поддержание дурацкой иллюзии "мы в порядке"? Монстр сего не понимал, а все непонятное он люто ненавидел. Ненавидел тем сильнее, чем дольше ему приходилось изображать эту чушь, вместо того чтобы просто сожрать хворого родича.

Интересно, понимал ли сию загадку сам родич, который хмуро глядел на левиафана, пока тот перечислял ослепительные винчестерские достоинства, не упомянутые им в забегаловке Коннора?

Фейк-Сэм разговоров не разговаривал – он с интересом следил, как Дин поднялся, выбил стекло пожарного шкафчика и ухватил топорик, подобный тому, которым однажды он уже чуть не зарубил фальшивого младшего брата. И как это горе намерено подойти к нему достаточно близко?

Только после того, как близко подойдет не замеченный монстром шериф с бадейкой моющего средства. Бобби оказался прав - пока обваренное чудище орет, источая мутный дым, его легко декапитировать.

Второе чудище тем временем продолжало задушевную беседу. Знает ли Сэм, что Дин держит его за психа и не доверяет ему? А посему и не признается, что убил Эми?

Невероятно, но факт: Сэм ни на миг не усомнился в словах твари, которая, как он сам допустил секунду назад, хотела поиграть с ним перед трапезой. Ни в этих, ни, возможно, во всех остальных. Он всегда склонен был прислушиваться к нечисти.

ЛевиаДин жадно следил, как меняется физиономия закуски, и расцветал. Вот оно, вот чего он добивался! Теперь можно и отобедать: мясцо с горчинкой – отрада для гурмана. Что там левиаСэм говорил про безвкусное самодовольство?

Но и этому пришлось помереть голодным. Едва монстр навис над безразличным к угрозе Сэмом, чей радужный мир фантасмагорий в одночасье рухнул, как явилась бригада уборщиков: Дин с мыльным ведром и топориком наперевес в сопровождении верного долгу шерифа. Очень быстро еще один безглавый комок грязи чинно уселся в уголке, а Дин, почувствовавший себя значительно лучше после сего брато- и самоубийства, договорился с еще не вполне оклемавшимся шерифом о зачислении Винчестеров в федеральные списки покойников, откуда их вычеркнули левиафановы происки. Ему пришлось окликнуть освобожденного от наручников брата, который, кажется, век бы сидел в комнате для допросов. На Дина он глядел с едва ли не большим ужасом, чем до того - на чудовище.

Шериф и молодая медэксперт кое-как отбились от расспросов федералов – не без помощи спецагента Валенте, который легко принял новость о поспешной кремации маньяков согласно их религии и последней воле. Умерли так умерли; меньше трупов – меньше писанины. Этот довод убедил даже подозрительного Морриса. Дикторы сообщили взволнованному населению, что ужасные Винчестеры были застрелены при попытке к бегству. Джоди Милз, надевая почему-то не ту курточку, в которой приехала к Бобби, решила, что теперь хоть ненадолго полегчает. Сингер хотел ей что-то сказать на прощание – и на пару секунд завис, глядя в улыбающееся лицо этой потрясающей женщины, снова спасшей их всех. Затем он вручил шерифу Су-Фоллса коробку со своей – то есть четовой – головой, прося ее выбросить посылочку с моста и ни в коем случае не открывать, даже если оттуда заговорят. Особенно если заговорят.

А потом он решился-таки на поцелуй. Не такой страстный, как в разгар уборки,  - нежный, почти братский, в щечку.

Но шериф была мудрой женщиной и хорошо знала, чего стоил ее герою этот подвиг.

События катились своим чередом. Агент Валенте, сдыхавшись от напарника, наведался в городской морг, где медэксперт, по совместительству – дочь пожилого шерифа, недоумевала, ковыряясь в отнюдь не кремированном трупе: отец соврал федералам, а тут еще эта черная жижа, которая что угодно, но не кровь. Это таки гораздо больше, чем кровь, уведомил Валенте и без лишних слов закусил обоими. После чего с трепетом отчитался перед боссом – головы актеров пропали так же бесследно, как и сами Винчестеры. Несмотря на всю интеллектуальную мощь и прочие задействованные ресурсы, саркастично посетовал босс, поджарый властный тип в дорогом костюме, выходя из офиса. Идею продолжить шоу с другими исполнителями он отверг – даже в американских СМИ антигероям не следует воскресать слишком часто. Валенте получил наказ позаботиться о телах соратников, вернуться в Бюро и возобновить слежку, обдумывая ситуацию. В интересах Валенте его следующий рапорт должен быть победным.

В неприлично длинном авто боссу левиафанов явился демон. Да не простой – само адское величество, ищущее нового выгодного союза. Известное дело, враг моего врага…  Слияние фирм – дело хорошее, но еще лучше – найти мощного сторонника для устранения общей угрозы. Кроули принес мистеру Роману нечистое угощение и припомнил свои заслуги в деле открытия чистилища, но мистер Роман был отлично информирован и совместное ангельско-демонское ограбление пургатория романтическим подвигом не счел. К тому же босс, любезно просивший называть его запросто – Дик, терпеть не мог демонов, считая их еще хуже людишек, и всенепременно избавил бы от них мир, не будь у него более важных дел.

Кроули внимательно выслушал оскорбления и испарился, оставив булочки Дику, слишком самоуверенному, чтобы заподозрить, какой геморрой он себе только что нажил.

А братья наши Винчестеры, умиравшие и воскресавшие слишком часто даже по меркам американских масс-медиа, устроили привал у воды – полюбили они это дело в последнее время, - и Дин раздумывал, не сохранить ли их лежащие в багажнике по соседству с желтым пегасом головы на память, попутно тормоша мрачно-молчаливого Сэма. Конечно, левиафаны на кого хочешь жути нагонят, но…

Сэм решился. Так Дин хочет знать, что его печалит? Ах, он здесь, чтобы помогать Сэму? Так же, как помог Эми?

Не в бровь, а в глаз, Сэмми. Хотя до сих пор Дин всеми силами этого избегал.

Когда старший брат не впал в покаянную истерику, а твердо уставился на младшего, тот растерял последние остатки самообладания, схватил скудные пожитки и то ли свой уход объявил, то ли Дина прогнал.

Эх, Сэмми, Сэмми. Ты все перепутал. Не диново дело в тебя верить, а твое – в него. Не он должен тебя слушаться, а ты его. Что бы он ни решил. Каким бы неправильным тебе это ни казалось. Высказать свою точку зрения – это святое, но если Дин ее отклонил – так тому и быть. Готовясь к Детройту, ты понял и принял это правило. И недавно, отстреливаясь от дьявола, по наущению которого едва не закрылась навсегда книга твоей жизни, ты будто бы вспомнил и снова принял его.

Но ты опять все перепутал. И теперь, переполненный горькой обидой, бежишь прочь, потому что не можешь, не можешь, не можешь – говорить с ним, слышать его, находиться с ним рядом. С тем, кто не верит в тебя. С тем, в кого должен верить – ты.

                                                               

Дин не удивился и даже не особо расстроился. Лишь понимающе кивнул. Прости, Сэм, он хотел о тебе позаботиться. Выполнить твою задачу, не задев твое сентиментальное сердечко и особенно твои давно не чиненные мозги, не понимающие простых и суровых вещей. Конечно, ничего не вышло. И не должно было выйти, ибо так – неправильно.

Иди, Сэм, иди. Ты ведь сильный, умный, свободный, зачем тебе чепуха, сводящая с ума даже левиафанов. Дину не привыкать к твоим трагическим уходам. Ему есть о чем подумать на досуге.

В чем же – и в ком – неправильность?