Копаться в мусоре не стыдно, мальчик. Стыдно быть от этого счастливым.
М. Жванецкий.
Разные поводы ведут к одному выводу:
Вот любимый многими герой любимого многими сериала шастает по экрану без т. наз. души, то есть без элементарных представлений об этике и намеков на нравственность. Герою хорошо. Внутренние конфликты, в которых человеческое неуклонно проигрывало животному, завершились сами собой с устранением одной из конфликтующих сторон. Той самой, проигрывающей. Герой свободен от известной химеры (по Адольфу Алоизычу), его периодически принимают за пугающе классного профи, да он и сам себя принимает за такового, и заполнять внутренний пробел отнюдь не торопится, здраво рассудив, что от сего девайса одна морока и никакого удовольствия.
Вот зрители обсуждают предложенный сюжет. Спектр реагирования широк – от отвращения и негодования до жалости и тревоги за бедняжку. В чьих-то глазах бездушие вдруг становится смягчающим обстоятельством, оправданием для героя, несчастным случаем, инвалидностью, в которой тот невиновен. Еще в чьих-то – и вовсе не таким уж плохим-страшным-опасным состоянием.
Ведь он вполне может решить, что непрактично убивать, а значит в итоге поступать морально. Получается бездушность не равна аморальности.
Нет, не получается. Ведь он вполне может решить и по-другому, если это покажется ему практичным. Именно в силу аморальности (не путать с последовательной антиморальностью). Подменять нравственный выбор практическими соображениями – все равно что поручить правосудие лотерейному барабану. Выпадут ли шарики-обстоятельства в пользу морального поведения или нет – воля субъекта к этому отношения не имеет. Любое совпадение морали и пользы в поступках без(равно)душного может быть только случайным, ибо ему однофигственно.
А вот прошумел по ветвям чудесный зоофилохоливарчик.
В стартовом выстреле, помимо возмутившей общественность заявки, содержались прелюбопытные тезисы, излагаемые с неколебимым апломбом просветленного гуру.
У нас почему-то не понимают, что кинк - это то, от чего трусики намокают, а не то, от чего сердце екает или мозг кипит.
Отчего же, невелика премудрость. Афродизиаки природные и искусственные, материальные и абстрактные у человецев издавна в чести. Однако, кажется, никогда еще в их изготовление не вкладывалось столько страсти и творческих потуг, как нынче. Никогда цель этих титанических трудов не была столь жалкой. Никогда стимуляция сексуального желания и его удовлетворение не сливались в таком бесплодном замкнутом цикле. Возбудиться, чтобы разрядиться, разрядившись, тут же снова бросаться на стимуляторы.
Похоже, лабораторных крыс можно отпускать на волю – выросла смена. Креативная, сознательная. Жмет на кнопку кайфа с огоньком. Сама кнопки изобретает. Да какие…
Фантазии о боли и насилии настолько естественны, присутствуют у такого огромного процента людей, что всерьез рассматривать их как стыдные и грязные не стоит. И от того, что вам хочется не просто нон-кона, а нон-кона с кровищей и экскрементами, фантазия грязнее не становится. Честно-честно. Можете считать себя невинными зайчиками с полным правом, как по мне.
Не знаю, откуда автор взяла огромный процент таких фантазеров, - надеюсь, не из личного опыта, а всего-навсего из фандомного виртуала. Свезло маркизу жить не в наши дни, не то не видать бы ему скандальной славы – его фантазии, вишь, уже естественны, оказывается. Всенародным волеизъявлением…
Для кого на деле эдакое естественно? Для высших животных? Нет. Их инстинкты трактуют боль и грязь однозначно – как знак опасности. Для большинства т. наз. сапиенсов, которым защитный кокон культуры заменяет недостачу инстинктов? Тоже нет – внегенетический опыт поколений подтверждает правоту базовых социальных запретов. Так для кого?
Для наших далеких предков-трупоедов, слабеньких, беззащитных и люто завидующих хищникам, их силе и кажущейся вседозволенности, - возможно. Для генетической памяти и разболтанной биохимии, которым сегодня многие дают волю, не осознавая, что за зверя высвобождают в себе, уверенные в текущей личной безопасности, самоконтроле и безвредности содержимого своих голов для окружающих, - наверное, тоже. Точно ли не стыдно, не грязно и неопасно сознательное возвращение к стандартам наших доразумных предков?
Гипертрофированное половое влечение, присущее нашему виду, и полузадавленные рефлекторные реакции на угрозу имеют лишь одно связующее звено – адреналин. Гормон действия и вознаграждающего за усилие биохимического кайфа. Чем более комфортны наши модернизированные пещеры, тем меньше нам достается того и другого. Поэтому ужастики и порно – жанры беспроигрышные во все века и времена. А вот их наметившийся синтез - симптом очень нехороший. Он сигнализирует, во-первых, о возросшей нужде потребителя в стимуляции эмоционально-сексуальной сферы, причем нужда эта не объективна, не связана с реальными действиями в реальной ситуации, ее цель – вызвать некие искусственные ощущения. И во-вторых, о нарастающей неразборчивости в средствах стимуляции – лишь бы помощнее вставило. Параллельно угасанию защитных инстинктов сознание субъектов ведет занятную игру с табуизацией. Ранее запретные вещи объявляются естественными и похвальными, а бывшие когда-то таковыми – осуждаются и табуируются. Критерий? Простейший: все, что позволяет получать субьективное удовольствие, входит в первую категорию. Все, что мешает или хотя бы не способствует этому, - во вторую.
Теперь не стыдно все, от чего индивид получает удовольствие. Стыдно удовольствия не получать.
Природа вместо безошибочных тормозов-инстинктов наделила нас зияющей пустотой и способностью заполнять ее на свое усмотрение. Но неверный выбор безнаказанным не останется. Инстинкты все же еще работают, косо, криво, в неосознанном режиме и с серьезным запаздыванием. И тогда случаются презабавные вещи, вроде помянутого зоохоливара.
В группе товарищей согласья нет.
Товарищи много и с удовольствием виртуально сношают чужих персонажей, а также риал-персон, другими персонажами, а также риал-персонами, ОМПами и всеми подручными предметами, до каких шаловливая творческая мысль дотянется. Несчастные объекты естественных нестыдных фантазий получают от вожделеющих фанатов всяческие мыслимые и немыслимые неполадки с психикой, среди которых базовые, кинкообразующие - гомосексуализм и патологическая взаимозависимость – невинные цветочки. Их вовлекают в инцест, садомазохизм и маниакальные убийства. Заставляют унижать-обижать-калечить друг дружку и испытывать от этого обоюдное удовольствие вплоть до дружного оргазма. Преобразуют во всяческую живность, устраивая межвидовые половые контакты – кот любится с хомяком, оборотень с вампиром, пес со львом, андроид с тигром, человек с драконом, волком, тентакленосным божеством и так далее.
Конечно, унылые моралфаги непрестанно атакуют сей оплот фантазийного естества, получая в ответ небрежный веер отмазов: это все пралюбофь, это все не в ущерб авторским и личностным правам, это все никому не вредит, отвяньте, уроды, от прогрессивных нас, не дадим трусикам засохнуть! Но вот на фоне творческого отымения очередной жаждущий читатель вбрасывает невинную заявку – включить в ассортимент орудий любви собачку. Обычную, гавкающую, с кличкой не на J. И начинается страшное. Часть помянутой группы товарищей бросается на защиту добродетели, заимствуя те самые моралфажные лозунги и аргументы, от которых давеча виртуозно отмахивалась, для осуждамса вчерашних единочаятелей..
И посочувствовать бы им, да уж очень смешно. Проводить границы на помойке чрезвычайно неудобно. От какой кучи гнилого тряпья до какого комка экскрементов простирается участок уже не стыдного и еще не патологичного? Если все равно всему - то все дозволено. Меньшевики застопорились на пути прогресса, тогда как большевики сделали логичный следующий шаг. И получили закономерную поддержку трибун: носители любых кинков
не подлежат осуждению теми, кто сам имеет кинки. А так как кинки имеют даже ангелы - жоны человеческие - то осуждать не имеет право никто.
С обобщениями торопиться не след, людей насмешишь. Кинк на то и кинк, что он, вопреки заявленному, неестественен. Вот кабы ангелы, вместо того чтобы входить к дочерям человеческим, принялись фантазировать, как оные дочери жестко лесбийствуют, садомазохствуют, зоофильствуют, оргазмируют над свежим трупом и т. п., - это был бы кинк. Он же – извращение.
К счастью, все еще большинство людей испытывает естественное сексуальное влечение к противоположному полу, удовлетворяет это влечение предложенными природой способами и прочее время посвящает не увлажнению нижнего белья, а иным разнообразным занятиям. К несчастью, все меньше сапиенсов отличают бездушие от морали, извращение от естественного, дозволенное от полезного. Релятивистская система нравственных координат, ориентированная, как в опытах Павлова, только на немедленное поощрение/наказание, потихоньку приспосабливает способный к абстрагированию и командованию верхний мозг для обслуживания мозга нижнего. Постылые вериги культуры, звеня, падают к ногам царя природы, забывшего, что этот груз и привел его на трон.
Комментариев нет:
Отправить комментарий