Забавно-суматошный уик-энд на свалке Бобби завершился. Настали суровые винчестерские будни в сомнительных местах.
Навроде бара "Черная Роза", где тусуется молодь в дивно готичных прикидах и прическах. Где юная миловидная англосаксонка показывает бармену водительскую лицензию чуть менее юной азиатки и получает за то порцию выпивки. А потом, растерянно озираясь, пробирается сквозь толпу, пока не натыкается на того, кого ждала. И идет меж узнаваемо очаровательной Кристен и узнаваемо очаровательным Робертом беседа по более чем узнаваемой очаровательной схеме. Он ее знает, она его – нет. У нее в сумочке стихи и на пальце – порез. У него – смятение в лице. Он такой загадочный. Он не может не думать о ней, но ей следует бежать от него. О, но ведь ей уже целых семнадцать, и она вправе решать сама. И, нет, она не боится его клыков. Она боится проснуться на уроке математики и осознать, что все это – лишь волнующий сон…
А следовало бы бояться иного, деточка. Следовало бы не разговаривать с незнакомцами и воздерживаться от прогулок в бархатный мир нечисти. Ибо настоящая, некиношная нечисть обитает не в фамильных особняках, а в загаженных проулках, и среди этих ребят тебе вряд ли грозит большое светлое чувство.
Но какая эпизодическая жертва не мнит себя героиней мистической саги?
Винты пока не добрались до "Черной Розы". Они лишь приступают к делу о пропаже тинэйджериц. Городок недалеко от нового дома Брэйденов, всего-то ночь пути, и Дин рассчитывает заскочить к ним, денька через два, когда они с Сэмом управятся здесь. Ему придется попетлять, чтобы не притащить "хвост", и приедет он ночью…
Да когда угодно. Лиза просто ждет штирлица домой. Оба устали от телефонных разговоров. Но и родной голос согревает. Отблеск этого тепла ловит на лице брата подошедший Сэм и тут же интересуется: откуда, мол, дровишки? Да так, брат Сэмми, так как-то все… что у нас по делу?
Шесть объявлений о пропавших у них по делу. За неделю - шесть девушек. В последний раз виденных в баре "Красная Роза", где они щеголяли в характерных шмотках черно-красной гаммы. Чего наши удивления достойные братья в ориентировках не приметили. Все юны, суммировал сходство Сэм. Все симпатичны, прибавил Дин. Сэм, хлопочущий об атмосфере братского доверия, рассмеялся знакомым смехом: ох уж этот старший. У каждого лакомства – свой вкус, поучительно намекнул конспиратор Дин, петляя, как птица, в попытке отвести опасность от дорогого гнезда.
И пошли они по седьмому, самому свежему следу.
И пришли в дом поэтессы Кристен. Хорошего, наивного ребенка, чей папа старался быть хорошим родителем. Но с девочками бывает трудно. Девочки входят в пору сердечного смятения, и им начинает хотеться порочной, сумеречной романтики. Воображая себя уникальными потребительницами поп-фаст-фуда, они захламляют свои девичьи светелки, ноуты и мозги патретами хладноглазых кумиров и хэллоуинским ширпотребом …
Не страшно. Перерастут.
А если не успеют?
Ведь падкой на таких дурёх нечисти, сверхъестественной и не очень, хватает. Легкая добыча и для вампа, и для психа-одиночки. Они делают выбор, потому что сами этого хотят… или думают, что хотят… Запретный плод плюс тинэйджерские мечты о собственной уникальности – знакомая история, не так ли?
Девочка увлечена вампирами, понимает Сэм.
Да нет, девочка увлечена придурками. Нетолерантный Дин блуждает по мрачной светелке, хмыкает и ехидничает, мешая Сэму сконцентрироваться и угадать пароль к извлеченному из-под подушки лэптопу. Великий и ужасный Дракула слегка устарел. Нынче у юниц в фаворе иные кумиры из национальных бестселлеров, где на обложке байронический тип глазеет на спящую деву, а под обложкой некий Ромеро борется с собою, ощущая ток крови под ее нежной плотью… Тьфу. Кажется, у всеядного Дина прорезался недюжинный эстетический вкус. Попробуй-ка, Сэмми, Лотнера. В смысле – как пароль.
Неверно – Лотнер оборотень. Но мысли Сэма устремляются в нужном попмассовом русле. Две "т" в искомом пароле – и заветная переписка у них в руках.
Таким кружным путем братья выходят на "Черную Розу", где у Кристен состоялось роковое свидание.
Пока Дин комплектует сумку, Сэм совещается с Дедом. Это точно вампы? Они воруют девушек в четырех городках и при этом грабят мобильную станцию переливания крови, перерезав горло водителю? Но зачем им кровь в пакетах, если у них есть кровь в тушках?
Найди гнездо – узнаешь, советует Сэмюэль-старший.
Сэм вздыхает. Легко сказать. С тех пор как он гневно наскакивал на папу, требуя объяснить, как тот взял след кровососов, много воды утекло, да немногое изменилось. Чаще вампиры как-то сами его находили…
В нарочито мрачном эмо-гнезде царит возбуждение. Сэм в боевой готовности, Дин в меланхолии. Когда они с Сэмом в последний раз наворачивали по пиву?
Последний раз был с Сидом…
А с Сэмом – охота и конспирация. С недавних пор.
Вот подходящий по профилю парень клеится к профильной девушке. Вот еще одна – при ней аж двое ухажеров. Трое против нас двоих, нерадостно подсчитывает Сэм. Нет, все-таки двое – третьего лишнего страстным поцелуем отвлек кожаный эмо. Сэм делает нечитаемую гримаску. Неисправимый Дин, кажется, сдерживает порыв обняться с другом унитазом.
Подозреваемые снимаются с мест, и братья, быстро распределив маршруты, идут следом. Дина нюх не подвел – подмеченный им "Эфрон" атаковал Сэма с клыками навыпуск, рискнув головой и утратив ее. Сэм больше не ходит на вампов с голыми руками, его мачете отлично наточен. Дин, заглянув в зубы "Биберу", велит снять резиновые клыки. О, гормонально активный пацан еще и в блестках. Знатный юбочник в недоумении – и это работает?! Ну-ну. Про другую резинку не забудь… Ромеро.
А Дина и без блесток находят симпатичным. Плотный рыжик с буйными кудрями, например. Дин играет за другую команду? Огорчительно, но поправимо. Мягко улыбаясь, кудрявый приступает к активной вербовке. Первым делом – шмякнуть объект о мусорный бак, вторым – пока тот не оклемался – добавить в челюсть и…
Возникший в проулке Сэм бросается, само собой, к избиваемому брату, но притормаживает в нескольких шагах, заинтересованно следя, как рыжик прокусывает себе вену, как прикладывает кровоточащее запястье ко рту Дина. Слабая холодная улыбка трогает уголок его рта. Мечты сбываются?
Текут мгновения. Еще. Еще… Достаточно. Теперь выкрикнуть запоздалое: "Нет!", выхватить из-за пазухи верный мачете, взмахнуть им так, чтоб вампир заведомо уклонился, проводить рыжика взглядом… Ах да, Дин!
Сэм поворачивается к брату. Он взволнован. Все видят, как он взволнован?
Но не все слышат. Его сердце бьется ровно, пока Сэм устраивает Дину рукотворные сумерки, задергивает шторы, гасит люстру. Свежеобращенного вампа мучают яркий свет, оглушительные шумы далеких сирен, загородного поезда, электронных часов. Симптомы хорошо известны Дину. Доселе – лишь теоретически. Экая дурацкая смерть. Не спорь, Сэмми, это смерть. Дед приедет и убьет его. Не спорь, Сэмми, - убьет. Потому что Дин его сам попросит. Не Сэма же. Он, чай, не Мэдисон. Поскорее бы, пока монстр никому не навредил.
Никто не умрет, твердит Сэм. Его сердце спокойно. Он не боится – ни Дина, ни за Дина. Почему? Сэм так верит в Деда? Что тут может сделать Дед?
Хороший монстр – мертвый монстр. Это не обсуждается. Использовать внутреннее зло во благо Дин никогда не умел и не желал.
Но кто его спрашивал и кто спросит впредь?
Лучше расскажи Сэму о своих чувствах. В смысле, об ощущениях. Как оно – быть вампиром? Физически?
Как-как – хреново. Отстань, Сэм, Дину нужно в удобства. Сюрпри-из: вампы тоже делают пи-пи. В бестселлерах об этом не напишут. Но ощущение вполне физическое, да.
А потом Сэм, обозревая пустой сортир, судорожно вздыхает: как же он забыл. Это у Дина почти рефлекс уже – прощаться с Лизой перед неминуемой смертью.
И вот вампир стоит у окошка, таращась на спящую Лизу, точь-в-точь как тот извращенец с обложки. И, подобно раскритикованному Ромеро, пытается взять себя под контроль, слушая, как взорвалось тахикардией ее сердце, когда она поняла: Дину плохо.
Зачем он здесь? Хотел что-то сказать. Ей – и Бену. Но что он может сказать, кроме глупейшего "спасибо за все"? Вампиру приходит в голову страшное. Он – Паттинсон! Боже, только не это.
И поди объясни любимой женщине, что хочешь ее - до безумия хочешь - выпить. Семья с вампиром хороша в тинэйджерских грезах, на практике ни черта это не романтично. У Дина лишь одна хорошая новость - он скоро умрет. Поэтому защити Бена, Лиза, пока Дин еще способен отшвырнуть себя от вас, а вас - от себя. Клыкастого.
Сэм оправдывается перед прибывшим Дедом: разве ж он думал, что Дин способен удрать? Да никогда в жизни! Не Дин, а голодный монстр, ворчливо поправляет Дед. Хоть сейчас нужно сделать все правильно.
Для тихонько зависшего у холодильника Дина "правильно" означает только одно. Как и ожидалось. Подпрыгнувшие родичи хватаются за клинки. Дин поясняет: ездил попрощаться с Лизой. Для протокола: паршивая была идея.
Зачем-то он, скрывавший от Сэма звонки Лизе, счел нужным отчитаться об этом.
Деда не интересует лирика. Его – и Сэма – волнует, отобедал ли Дин.
Ответ отрицательный - Сэмы могут расслабиться (что и делают). Но он к этому слишком близок, так что – вперед, дедушка.
Глава почтенного клана чуть удивлен. Он ехал сюда не затем, чтоб отдельно взятому вампу главу усекать. Дед испытующе глядит на старшего внука. Тот почти расслаблен, голова высоко поднята – чтоб рубить было легче. Только в глазах клубится темная пыль невидимой битвы – оттуда, изнутри, где охотник, не могущий прикончить тварь, все еще может – и должен - удерживать ее. Жаждущую рвануться, насытиться, спастись…
А может, все же реверс, Дин? Назад, в люди?
Наконец-то трогательная семейная сценка окрашивается удивлением. Эмоция мячиком летит по кругу. Удивлен Дин. За ним - с секундным запозданием – Сэм. И - Дед, странно оглянувшийся на младшего внука. Но Дин сейчас приоритетнее сэмова склероза.
В прапрадедовом дневнике записан старинный рецепт - что-то вроде супа, мерзкого по вкусу и процессу усвоения. Выпьет вампир – человеком станет. Возможно. Главное условие – не пробовать крови людей. Главный ингредиент похлебки – кровь обратившего.
Шанс невнятный. Но побороться стоит. Значит, Дин отправится в гнездо и возьмет крестного в плен. Наверное, Сэму следует пойти с ним? Младший вопросительно смотрит на Деда, но Дин категоричен: нет, Сэмми, такой ароматный ходячий гамбургер ему на охоте не нужен.
Гнезда-то мы не нашли, печалится Сэм.
Вот уж что – не проблема. Пара миль к востоку от города, Дин их чует. Там команда и встретится. Сэм каменеет лицом, будто вновь обиженный другом-ангелом. Такой гаджет? И это Дин назвал хреновыми ощущениями?!
Сэмюэль едва успевает вручить стартанувшему Дину шприц с кровью мертвеца. Тот застывает на миг. К заброске диверсанта все готово загодя? Как мило.
Едва за Дином закрывается дверь, Сэм получает свою порцию чудовищных намеков-подозрений, кои встречает с ясным лицом пионэра в гестаповском застенке. Нет, Дед не с ним обсуждал рецепты фамильных супов. То, должно быть, был Кристиан или что-то еще. Нет, Сэм и в мыслях не имел допускать обращение брата ради охоты на Альфу. Как только Дед мог помыслить такое! Сэм просто думал, что у Деда безопас… то есть найдется лекарство.
Кэмпбелл встревожен. Пожалуй, расчет на родственную привязанность Сэма придется подкорректировать. Уж такая это привязанность.
Не слишком ли многих сразу ты намерен держать за идиотов, Сэмми?
Дина в гнезде встречают с распростертыми – и стоило так подкрадываться? Привычка. Дин, ты нынче вампир, ясно? Пора бы запомнить. Тебя ждали, тебе рады – обративший тебя Борис, выходит, не преминул похвастать добычей. Давешний очаровательный Роберт разъясняет новенькому гуманитарную политику, сулит интересную работу (с такими данными тебе явно не в охрану, а вербовщикам достаются все телки!) и угощает донорской кровью из холодильника.
Спасибо, Дин сыт. Порешил по дороге кучу народу.
О, это куда романтичнее телок. Что телки – так, рабочая рутина. Убивать же вампирам нынче не велено. Роберту интересно – это небось круто? Дин ему расскажет?
Ну конечно. Даже покажет. Позже.
Работа – отличное средство против голода. Дин слушает, смотрит, спрашивает, запоминает. Вот и пропавшие курочки-готки - маются в клетках, во укрощение подростковой строптивости. Вот и наивная Кристен, похоже, подрастерявшая свой наив. Она на воле и по-прежнему пишет стихи. Что-то о коже, подобной бархату ночи. Другого бархата в робертовом особняке не сыскалось. Вот и нужный Дину кудрявчик, большой босс, заранее довольный – Кристен поймает ему на пошлые рифмы очередную дуру. И, конечно, вернется. Куда она теперь денется из мира сумерек.
Девушка морщится от дышащего ей в щечку Бориса. Не о том грезила она на уроках математики.
Рыжик уже хлопочет вокруг крестника: вот радость-то, он думал – пропала динова симпатичная головушка под мачете того свирепого охотника в переулке!.. Борис весел, радушен и моложав. Это лучшее время в его шестивековой жизни. Все просто: парни вербуют телок. Телки вербуют парней. Чудесное, бодрящее и вовсе несложное занятие. Глупыши так и тянутся к вампирьим прелестям.
Что-то давнее эхом звучит в его словах. Люди сами тянутся… нужно лишь предложить им то, чего они хотят. Ланч, девочек, наркотик, клыки…
От авторства идеи кудрявый отрекается, почтительно тычет пальчиком в потолочный витраж: это все он. Отец. О, Борис готов многое рассказать неумеренно любопытному Дину. В приватной обстановке, сладко улыбается он.
Морщась, как давеча Кристен, Дин обозначает пылкое согласие. Идет следом, на ходу вынимая шприц. Слишком громко для чуткого слуха монстра падает капля с иглы.
Альфа вышел на связь очень кстати – как раз в тот миг, когда Дин зажат в неслабой хватке победно хохочущего Бориса. Мешком грянулся об пол рыжик, сползли на горизонталь детки. Всеобщий свун оцепенил аудиторию.
Последним отрубился новенький – чтобы принять телепатическую агитку.
Девочка поит куклу красным.
Расцветают алым транспортные прожилки на карте.
Разделяется зигота.
Очаровательные близняшки в белых платьицах скалят клычки.
Импозантный негр указует им путь – и малышки устремляются в открытый мир, освещенный холодным лунным сиянием…
Очухивается новичок тоже последним. Борис и прочие уже на ногах. Курочки выходят из клеток, на втором этаже мельтешат секьюрити…
Взять его.
И грянул бой, эпичный бой. Мягкий, одомашненный, так и не подкрепившийся вампир искрошил в капусту целое гнездо с немалым населением, без скидок на пол, возраст и гуманную диету. Все они, мальчишки и девчонки, а также их охранники, - уже монстры, и все они уже сыты. Значит, путь назад, в люди и семьи, им заказан. Они будут делать то, что велит папочка. Рекрутировать новых нелюдей, резать глотки за пакеты с кровью... Что еще?
Нечто, чего не остановить, сказал Борис перед кончиной. Нечто, что больше любого из них.
Вот только не надо Дина родиной пугать. Глобальных идеологий он уж наслушался.
Когда Сэмы, завалив наружный караул и держа наготове мачете, прокрались сквозь заваленное трупами гнездо, они нашли Дина по уши – в буквальном смысле – в крови. Включая кровь шестисотлетнего вампира, чью срубленную рыжую голову он попирал ногой.
Это было круто. Роберту бы понравилось, останься он жив.
Дин сидел там, оцепеневший, в скульптурной позе и в полном порядке, пока не явились два доверчивых гамбургера. Он истратил немало калорий и, как всегда после работы, жутко голоден, но приковывать его к трубе все еще незачем. Он сам себе кандалы.
Дед, слегка разочарованный отсутствием пленных, стряпает супчик, Сэм любопытствует, что видел Дин в гнезде. Он – дурак или столь безгранично верит в брата, которого трясет от нечистой жажды?
Держись-ка от него подальше, Сэмми. Теперь твоя кровь грохочет слишком громко. Считай, Дин тебя не слышит.
И все-таки это Дин. Заполучив наконец порцию мерзкого снадобья, он кое-как улыбается напряженным родичам:
- Ле хаим!
Будем жить, ребята. За это стоит вновь влить в себя борисову кровь. Клин клином.
Еще несколько жутких секунд мир вокруг Дина все так же громок и ярок – а потом из его глотки обильно хлещет черная дрянь. Дед и Сэм не без волнения наблюдают – для них это тоже впервые. Пациент то ли выживет, то ли нет. Парадокс Шредингера. А каково коту в ящике?
Он умирает. В последний раз из десен выстреливают клыки. Перед залитыми кровью глазами агонизирующего вампира проносится вся его краткая и голодная вампирья жизнь – от конца к началу.
Бойня в гнезде.
Растерянный Бен.
Колотящееся сердечко Лизы.
Метания в мотеле.
Проулок за "Черной Розой"
Клыкастая рожа Бориса.
Холодная полуулыбка Сэма.
Вспышка. Стоп-кадр.
СЭМ.
…Кончено. Вампира больше нет. Свет уже не режет распахнувшиеся зеленые глаза. От шума не раскалывается череп. Только губы чуток лиловаты. Пройдет. Только ядовитая горечь жжет изнутри. Пройдет ли?
Never recovered, подчеркнуто красным в прапрадедовом дневнике.
Сэм рассиялся, будто его личный шаттл успешно прошел пробный запуск. Поджимая губы, чтобы не ликовать совсем уж неприлично, поддерживает брата за плечи, одобрительно похлопывает по груди. Наверное, впервые в жизни радость Сэма не радует Дина.
Умыться бы…
Немедля по окончании водных процедур Сэм возвращается к волнующему вопросу: так что Дин видел?
На один безумный миг мерещится: Сэм все знает, все понял и сейчас все объяснит. И окажется это какой-нибудь чепухой, нелепым недоразумением…
Но внутри предупреждающе горчит: Сэм говорит не о проулке за баром.
В гнезде, Дин, что ты видел в гнезде? – широко улыбается он непонятливому брату.
Ах да. Тоже важная тема. Дин еще не все утряс в голове, но главное он уловил - то, чего так и не услышал от брата с дедом. Альфа, произносит он. Альфа телепатически управляет вербовочными пунктами. Он формирует армию. Монстры не боятся людей. Они сами - вчерашние люди, в поисках великого смысла забредшие в монстры.
Теперь у них есть этот смысл.
А у Дина теперь есть ответ на заданный давеча Бобби вопрос. Он знает, где ему следует быть.
Запланированная поездка к Брэйденам отменяется. Съездил уж. Натворил-наговорил… Прикрывшись крышкой багажника, Дин беседует с автоответчиком. Пусть они услышат хоть "Привет, Лиз". Пусть знают, что он выжил.
Сэм обнаруживается рядом, бесшумный, как ангел. Привыкай сохранять невозмутимость, Дин, - пригодится. Как у него с Лизой? Никак. Оставь конкурентов в покое, Сэмми. И не надо фальшивых соболезнований – ведь у Дина есть ты, всегда готовый прикрыть ему спину, надежный, как скала. Верно, брат?
Лишь на миг Сэм сощуривается - а затем вспыхивает искренней, убедительной улыбкой. Конечно, Дин. Даже не сомневайся.
Грустно кивнув, Дин садится за руль. Сэм предавал его и раньше. Но никогда – сознательно и расчетливо. Никогда прежде. Он просто не думал о Дине.
А теперь, похоже, думает. Но это как-то не радует.
Что за ланч предложен тебе нынче, братишка? Чем тебя привлекает очередная альфа-нечисть?
Дин постарается понять, ибо больше некому. Они вновь будут вдвоем – в Импале, в мотелях, в охоте. Дину придется поворачиваться к нему спиной, ожидая удара, и не выдать этого ожидания. Чтобы вызнать, выследить, вычислить – что, черт возьми, с Сэмом не так. И, если возможно, спасти. От того, что взяло в нем верх, - что бы это ни было.
Never recovered, пророчески шелестит сухими страницами старый дневник.
Навроде бара "Черная Роза", где тусуется молодь в дивно готичных прикидах и прическах. Где юная миловидная англосаксонка показывает бармену водительскую лицензию чуть менее юной азиатки и получает за то порцию выпивки. А потом, растерянно озираясь, пробирается сквозь толпу, пока не натыкается на того, кого ждала. И идет меж узнаваемо очаровательной Кристен и узнаваемо очаровательным Робертом беседа по более чем узнаваемой очаровательной схеме. Он ее знает, она его – нет. У нее в сумочке стихи и на пальце – порез. У него – смятение в лице. Он такой загадочный. Он не может не думать о ней, но ей следует бежать от него. О, но ведь ей уже целых семнадцать, и она вправе решать сама. И, нет, она не боится его клыков. Она боится проснуться на уроке математики и осознать, что все это – лишь волнующий сон…
А следовало бы бояться иного, деточка. Следовало бы не разговаривать с незнакомцами и воздерживаться от прогулок в бархатный мир нечисти. Ибо настоящая, некиношная нечисть обитает не в фамильных особняках, а в загаженных проулках, и среди этих ребят тебе вряд ли грозит большое светлое чувство.
Но какая эпизодическая жертва не мнит себя героиней мистической саги?
Винты пока не добрались до "Черной Розы". Они лишь приступают к делу о пропаже тинэйджериц. Городок недалеко от нового дома Брэйденов, всего-то ночь пути, и Дин рассчитывает заскочить к ним, денька через два, когда они с Сэмом управятся здесь. Ему придется попетлять, чтобы не притащить "хвост", и приедет он ночью…
Да когда угодно. Лиза просто ждет штирлица домой. Оба устали от телефонных разговоров. Но и родной голос согревает. Отблеск этого тепла ловит на лице брата подошедший Сэм и тут же интересуется: откуда, мол, дровишки? Да так, брат Сэмми, так как-то все… что у нас по делу?
Шесть объявлений о пропавших у них по делу. За неделю - шесть девушек. В последний раз виденных в баре "Красная Роза", где они щеголяли в характерных шмотках черно-красной гаммы. Чего наши удивления достойные братья в ориентировках не приметили. Все юны, суммировал сходство Сэм. Все симпатичны, прибавил Дин. Сэм, хлопочущий об атмосфере братского доверия, рассмеялся знакомым смехом: ох уж этот старший. У каждого лакомства – свой вкус, поучительно намекнул конспиратор Дин, петляя, как птица, в попытке отвести опасность от дорогого гнезда.
И пошли они по седьмому, самому свежему следу.
И пришли в дом поэтессы Кристен. Хорошего, наивного ребенка, чей папа старался быть хорошим родителем. Но с девочками бывает трудно. Девочки входят в пору сердечного смятения, и им начинает хотеться порочной, сумеречной романтики. Воображая себя уникальными потребительницами поп-фаст-фуда, они захламляют свои девичьи светелки, ноуты и мозги патретами хладноглазых кумиров и хэллоуинским ширпотребом …
Не страшно. Перерастут.
А если не успеют?
Ведь падкой на таких дурёх нечисти, сверхъестественной и не очень, хватает. Легкая добыча и для вампа, и для психа-одиночки. Они делают выбор, потому что сами этого хотят… или думают, что хотят… Запретный плод плюс тинэйджерские мечты о собственной уникальности – знакомая история, не так ли?
Девочка увлечена вампирами, понимает Сэм.
Да нет, девочка увлечена придурками. Нетолерантный Дин блуждает по мрачной светелке, хмыкает и ехидничает, мешая Сэму сконцентрироваться и угадать пароль к извлеченному из-под подушки лэптопу. Великий и ужасный Дракула слегка устарел. Нынче у юниц в фаворе иные кумиры из национальных бестселлеров, где на обложке байронический тип глазеет на спящую деву, а под обложкой некий Ромеро борется с собою, ощущая ток крови под ее нежной плотью… Тьфу. Кажется, у всеядного Дина прорезался недюжинный эстетический вкус. Попробуй-ка, Сэмми, Лотнера. В смысле – как пароль.
Неверно – Лотнер оборотень. Но мысли Сэма устремляются в нужном попмассовом русле. Две "т" в искомом пароле – и заветная переписка у них в руках.
Таким кружным путем братья выходят на "Черную Розу", где у Кристен состоялось роковое свидание.
Пока Дин комплектует сумку, Сэм совещается с Дедом. Это точно вампы? Они воруют девушек в четырех городках и при этом грабят мобильную станцию переливания крови, перерезав горло водителю? Но зачем им кровь в пакетах, если у них есть кровь в тушках?
Найди гнездо – узнаешь, советует Сэмюэль-старший.
Сэм вздыхает. Легко сказать. С тех пор как он гневно наскакивал на папу, требуя объяснить, как тот взял след кровососов, много воды утекло, да немногое изменилось. Чаще вампиры как-то сами его находили…
В нарочито мрачном эмо-гнезде царит возбуждение. Сэм в боевой готовности, Дин в меланхолии. Когда они с Сэмом в последний раз наворачивали по пиву?
Последний раз был с Сидом…
А с Сэмом – охота и конспирация. С недавних пор.
Вот подходящий по профилю парень клеится к профильной девушке. Вот еще одна – при ней аж двое ухажеров. Трое против нас двоих, нерадостно подсчитывает Сэм. Нет, все-таки двое – третьего лишнего страстным поцелуем отвлек кожаный эмо. Сэм делает нечитаемую гримаску. Неисправимый Дин, кажется, сдерживает порыв обняться с другом унитазом.
Подозреваемые снимаются с мест, и братья, быстро распределив маршруты, идут следом. Дина нюх не подвел – подмеченный им "Эфрон" атаковал Сэма с клыками навыпуск, рискнув головой и утратив ее. Сэм больше не ходит на вампов с голыми руками, его мачете отлично наточен. Дин, заглянув в зубы "Биберу", велит снять резиновые клыки. О, гормонально активный пацан еще и в блестках. Знатный юбочник в недоумении – и это работает?! Ну-ну. Про другую резинку не забудь… Ромеро.
А Дина и без блесток находят симпатичным. Плотный рыжик с буйными кудрями, например. Дин играет за другую команду? Огорчительно, но поправимо. Мягко улыбаясь, кудрявый приступает к активной вербовке. Первым делом – шмякнуть объект о мусорный бак, вторым – пока тот не оклемался – добавить в челюсть и…
Возникший в проулке Сэм бросается, само собой, к избиваемому брату, но притормаживает в нескольких шагах, заинтересованно следя, как рыжик прокусывает себе вену, как прикладывает кровоточащее запястье ко рту Дина. Слабая холодная улыбка трогает уголок его рта. Мечты сбываются?
Текут мгновения. Еще. Еще… Достаточно. Теперь выкрикнуть запоздалое: "Нет!", выхватить из-за пазухи верный мачете, взмахнуть им так, чтоб вампир заведомо уклонился, проводить рыжика взглядом… Ах да, Дин!
Сэм поворачивается к брату. Он взволнован. Все видят, как он взволнован?
Но не все слышат. Его сердце бьется ровно, пока Сэм устраивает Дину рукотворные сумерки, задергивает шторы, гасит люстру. Свежеобращенного вампа мучают яркий свет, оглушительные шумы далеких сирен, загородного поезда, электронных часов. Симптомы хорошо известны Дину. Доселе – лишь теоретически. Экая дурацкая смерть. Не спорь, Сэмми, это смерть. Дед приедет и убьет его. Не спорь, Сэмми, - убьет. Потому что Дин его сам попросит. Не Сэма же. Он, чай, не Мэдисон. Поскорее бы, пока монстр никому не навредил.
Никто не умрет, твердит Сэм. Его сердце спокойно. Он не боится – ни Дина, ни за Дина. Почему? Сэм так верит в Деда? Что тут может сделать Дед?
Хороший монстр – мертвый монстр. Это не обсуждается. Использовать внутреннее зло во благо Дин никогда не умел и не желал.
Но кто его спрашивал и кто спросит впредь?
Лучше расскажи Сэму о своих чувствах. В смысле, об ощущениях. Как оно – быть вампиром? Физически?
Как-как – хреново. Отстань, Сэм, Дину нужно в удобства. Сюрпри-из: вампы тоже делают пи-пи. В бестселлерах об этом не напишут. Но ощущение вполне физическое, да.
А потом Сэм, обозревая пустой сортир, судорожно вздыхает: как же он забыл. Это у Дина почти рефлекс уже – прощаться с Лизой перед неминуемой смертью.
И вот вампир стоит у окошка, таращась на спящую Лизу, точь-в-точь как тот извращенец с обложки. И, подобно раскритикованному Ромеро, пытается взять себя под контроль, слушая, как взорвалось тахикардией ее сердце, когда она поняла: Дину плохо.
Зачем он здесь? Хотел что-то сказать. Ей – и Бену. Но что он может сказать, кроме глупейшего "спасибо за все"? Вампиру приходит в голову страшное. Он – Паттинсон! Боже, только не это.
И поди объясни любимой женщине, что хочешь ее - до безумия хочешь - выпить. Семья с вампиром хороша в тинэйджерских грезах, на практике ни черта это не романтично. У Дина лишь одна хорошая новость - он скоро умрет. Поэтому защити Бена, Лиза, пока Дин еще способен отшвырнуть себя от вас, а вас - от себя. Клыкастого.
Сэм оправдывается перед прибывшим Дедом: разве ж он думал, что Дин способен удрать? Да никогда в жизни! Не Дин, а голодный монстр, ворчливо поправляет Дед. Хоть сейчас нужно сделать все правильно.
Для тихонько зависшего у холодильника Дина "правильно" означает только одно. Как и ожидалось. Подпрыгнувшие родичи хватаются за клинки. Дин поясняет: ездил попрощаться с Лизой. Для протокола: паршивая была идея.
Зачем-то он, скрывавший от Сэма звонки Лизе, счел нужным отчитаться об этом.
Деда не интересует лирика. Его – и Сэма – волнует, отобедал ли Дин.
Ответ отрицательный - Сэмы могут расслабиться (что и делают). Но он к этому слишком близок, так что – вперед, дедушка.
Глава почтенного клана чуть удивлен. Он ехал сюда не затем, чтоб отдельно взятому вампу главу усекать. Дед испытующе глядит на старшего внука. Тот почти расслаблен, голова высоко поднята – чтоб рубить было легче. Только в глазах клубится темная пыль невидимой битвы – оттуда, изнутри, где охотник, не могущий прикончить тварь, все еще может – и должен - удерживать ее. Жаждущую рвануться, насытиться, спастись…
А может, все же реверс, Дин? Назад, в люди?
Наконец-то трогательная семейная сценка окрашивается удивлением. Эмоция мячиком летит по кругу. Удивлен Дин. За ним - с секундным запозданием – Сэм. И - Дед, странно оглянувшийся на младшего внука. Но Дин сейчас приоритетнее сэмова склероза.
В прапрадедовом дневнике записан старинный рецепт - что-то вроде супа, мерзкого по вкусу и процессу усвоения. Выпьет вампир – человеком станет. Возможно. Главное условие – не пробовать крови людей. Главный ингредиент похлебки – кровь обратившего.
Шанс невнятный. Но побороться стоит. Значит, Дин отправится в гнездо и возьмет крестного в плен. Наверное, Сэму следует пойти с ним? Младший вопросительно смотрит на Деда, но Дин категоричен: нет, Сэмми, такой ароматный ходячий гамбургер ему на охоте не нужен.
Гнезда-то мы не нашли, печалится Сэм.
Вот уж что – не проблема. Пара миль к востоку от города, Дин их чует. Там команда и встретится. Сэм каменеет лицом, будто вновь обиженный другом-ангелом. Такой гаджет? И это Дин назвал хреновыми ощущениями?!
Сэмюэль едва успевает вручить стартанувшему Дину шприц с кровью мертвеца. Тот застывает на миг. К заброске диверсанта все готово загодя? Как мило.
Едва за Дином закрывается дверь, Сэм получает свою порцию чудовищных намеков-подозрений, кои встречает с ясным лицом пионэра в гестаповском застенке. Нет, Дед не с ним обсуждал рецепты фамильных супов. То, должно быть, был Кристиан или что-то еще. Нет, Сэм и в мыслях не имел допускать обращение брата ради охоты на Альфу. Как только Дед мог помыслить такое! Сэм просто думал, что у Деда безопас… то есть найдется лекарство.
Кэмпбелл встревожен. Пожалуй, расчет на родственную привязанность Сэма придется подкорректировать. Уж такая это привязанность.
Не слишком ли многих сразу ты намерен держать за идиотов, Сэмми?
Дина в гнезде встречают с распростертыми – и стоило так подкрадываться? Привычка. Дин, ты нынче вампир, ясно? Пора бы запомнить. Тебя ждали, тебе рады – обративший тебя Борис, выходит, не преминул похвастать добычей. Давешний очаровательный Роберт разъясняет новенькому гуманитарную политику, сулит интересную работу (с такими данными тебе явно не в охрану, а вербовщикам достаются все телки!) и угощает донорской кровью из холодильника.
Спасибо, Дин сыт. Порешил по дороге кучу народу.
О, это куда романтичнее телок. Что телки – так, рабочая рутина. Убивать же вампирам нынче не велено. Роберту интересно – это небось круто? Дин ему расскажет?
Ну конечно. Даже покажет. Позже.
Работа – отличное средство против голода. Дин слушает, смотрит, спрашивает, запоминает. Вот и пропавшие курочки-готки - маются в клетках, во укрощение подростковой строптивости. Вот и наивная Кристен, похоже, подрастерявшая свой наив. Она на воле и по-прежнему пишет стихи. Что-то о коже, подобной бархату ночи. Другого бархата в робертовом особняке не сыскалось. Вот и нужный Дину кудрявчик, большой босс, заранее довольный – Кристен поймает ему на пошлые рифмы очередную дуру. И, конечно, вернется. Куда она теперь денется из мира сумерек.
Девушка морщится от дышащего ей в щечку Бориса. Не о том грезила она на уроках математики.
Рыжик уже хлопочет вокруг крестника: вот радость-то, он думал – пропала динова симпатичная головушка под мачете того свирепого охотника в переулке!.. Борис весел, радушен и моложав. Это лучшее время в его шестивековой жизни. Все просто: парни вербуют телок. Телки вербуют парней. Чудесное, бодрящее и вовсе несложное занятие. Глупыши так и тянутся к вампирьим прелестям.
Что-то давнее эхом звучит в его словах. Люди сами тянутся… нужно лишь предложить им то, чего они хотят. Ланч, девочек, наркотик, клыки…
От авторства идеи кудрявый отрекается, почтительно тычет пальчиком в потолочный витраж: это все он. Отец. О, Борис готов многое рассказать неумеренно любопытному Дину. В приватной обстановке, сладко улыбается он.
Морщась, как давеча Кристен, Дин обозначает пылкое согласие. Идет следом, на ходу вынимая шприц. Слишком громко для чуткого слуха монстра падает капля с иглы.
Альфа вышел на связь очень кстати – как раз в тот миг, когда Дин зажат в неслабой хватке победно хохочущего Бориса. Мешком грянулся об пол рыжик, сползли на горизонталь детки. Всеобщий свун оцепенил аудиторию.
Последним отрубился новенький – чтобы принять телепатическую агитку.
Девочка поит куклу красным.
Расцветают алым транспортные прожилки на карте.
Разделяется зигота.
Очаровательные близняшки в белых платьицах скалят клычки.
Импозантный негр указует им путь – и малышки устремляются в открытый мир, освещенный холодным лунным сиянием…
Очухивается новичок тоже последним. Борис и прочие уже на ногах. Курочки выходят из клеток, на втором этаже мельтешат секьюрити…
Взять его.
И грянул бой, эпичный бой. Мягкий, одомашненный, так и не подкрепившийся вампир искрошил в капусту целое гнездо с немалым населением, без скидок на пол, возраст и гуманную диету. Все они, мальчишки и девчонки, а также их охранники, - уже монстры, и все они уже сыты. Значит, путь назад, в люди и семьи, им заказан. Они будут делать то, что велит папочка. Рекрутировать новых нелюдей, резать глотки за пакеты с кровью... Что еще?
Нечто, чего не остановить, сказал Борис перед кончиной. Нечто, что больше любого из них.
Вот только не надо Дина родиной пугать. Глобальных идеологий он уж наслушался.
Когда Сэмы, завалив наружный караул и держа наготове мачете, прокрались сквозь заваленное трупами гнездо, они нашли Дина по уши – в буквальном смысле – в крови. Включая кровь шестисотлетнего вампира, чью срубленную рыжую голову он попирал ногой.
Это было круто. Роберту бы понравилось, останься он жив.
Дин сидел там, оцепеневший, в скульптурной позе и в полном порядке, пока не явились два доверчивых гамбургера. Он истратил немало калорий и, как всегда после работы, жутко голоден, но приковывать его к трубе все еще незачем. Он сам себе кандалы.
Дед, слегка разочарованный отсутствием пленных, стряпает супчик, Сэм любопытствует, что видел Дин в гнезде. Он – дурак или столь безгранично верит в брата, которого трясет от нечистой жажды?
Держись-ка от него подальше, Сэмми. Теперь твоя кровь грохочет слишком громко. Считай, Дин тебя не слышит.
И все-таки это Дин. Заполучив наконец порцию мерзкого снадобья, он кое-как улыбается напряженным родичам:
- Ле хаим!
Будем жить, ребята. За это стоит вновь влить в себя борисову кровь. Клин клином.
Еще несколько жутких секунд мир вокруг Дина все так же громок и ярок – а потом из его глотки обильно хлещет черная дрянь. Дед и Сэм не без волнения наблюдают – для них это тоже впервые. Пациент то ли выживет, то ли нет. Парадокс Шредингера. А каково коту в ящике?
Он умирает. В последний раз из десен выстреливают клыки. Перед залитыми кровью глазами агонизирующего вампира проносится вся его краткая и голодная вампирья жизнь – от конца к началу.
Бойня в гнезде.
Растерянный Бен.
Колотящееся сердечко Лизы.
Метания в мотеле.
Проулок за "Черной Розой"
Клыкастая рожа Бориса.
Холодная полуулыбка Сэма.
Вспышка. Стоп-кадр.
СЭМ.
…Кончено. Вампира больше нет. Свет уже не режет распахнувшиеся зеленые глаза. От шума не раскалывается череп. Только губы чуток лиловаты. Пройдет. Только ядовитая горечь жжет изнутри. Пройдет ли?
Never recovered, подчеркнуто красным в прапрадедовом дневнике.
Сэм рассиялся, будто его личный шаттл успешно прошел пробный запуск. Поджимая губы, чтобы не ликовать совсем уж неприлично, поддерживает брата за плечи, одобрительно похлопывает по груди. Наверное, впервые в жизни радость Сэма не радует Дина.
Умыться бы…
Немедля по окончании водных процедур Сэм возвращается к волнующему вопросу: так что Дин видел?
На один безумный миг мерещится: Сэм все знает, все понял и сейчас все объяснит. И окажется это какой-нибудь чепухой, нелепым недоразумением…
Но внутри предупреждающе горчит: Сэм говорит не о проулке за баром.
В гнезде, Дин, что ты видел в гнезде? – широко улыбается он непонятливому брату.
Ах да. Тоже важная тема. Дин еще не все утряс в голове, но главное он уловил - то, чего так и не услышал от брата с дедом. Альфа, произносит он. Альфа телепатически управляет вербовочными пунктами. Он формирует армию. Монстры не боятся людей. Они сами - вчерашние люди, в поисках великого смысла забредшие в монстры.
Теперь у них есть этот смысл.
А у Дина теперь есть ответ на заданный давеча Бобби вопрос. Он знает, где ему следует быть.
Запланированная поездка к Брэйденам отменяется. Съездил уж. Натворил-наговорил… Прикрывшись крышкой багажника, Дин беседует с автоответчиком. Пусть они услышат хоть "Привет, Лиз". Пусть знают, что он выжил.
Сэм обнаруживается рядом, бесшумный, как ангел. Привыкай сохранять невозмутимость, Дин, - пригодится. Как у него с Лизой? Никак. Оставь конкурентов в покое, Сэмми. И не надо фальшивых соболезнований – ведь у Дина есть ты, всегда готовый прикрыть ему спину, надежный, как скала. Верно, брат?
Лишь на миг Сэм сощуривается - а затем вспыхивает искренней, убедительной улыбкой. Конечно, Дин. Даже не сомневайся.
Грустно кивнув, Дин садится за руль. Сэм предавал его и раньше. Но никогда – сознательно и расчетливо. Никогда прежде. Он просто не думал о Дине.
А теперь, похоже, думает. Но это как-то не радует.
Что за ланч предложен тебе нынче, братишка? Чем тебя привлекает очередная альфа-нечисть?
Дин постарается понять, ибо больше некому. Они вновь будут вдвоем – в Импале, в мотелях, в охоте. Дину придется поворачиваться к нему спиной, ожидая удара, и не выдать этого ожидания. Чтобы вызнать, выследить, вычислить – что, черт возьми, с Сэмом не так. И, если возможно, спасти. От того, что взяло в нем верх, - что бы это ни было.
Never recovered, пророчески шелестит сухими страницами старый дневник.
Комментариев нет:
Отправить комментарий