7.07: Дар напрасный

Плохо, если о тебе некому заботиться.

Еще хуже, если не о ком заботиться тебе.

(Станислав Ежи Лец)

Люди хотят быть обманутыми.

Эта банальность веками кормит миллионы ловкачей, жуликов и мистификаторов, удовлетворяющих сию насущную потребность хомо сапиенсов. Вера в дружелюбную, готовую ко услугам, утешениям и развлечениям паранормальность косит ряды носителей разума.

Впрочем, семейная пара, пришедшая к бабуле Голди, популярному медиуму, жаждала точной информации. По крайней мере сильная половина четы. Главе семьи совершенно неинтересно было вслушиваться в мистические дуновения, перестукиваться с духом дядюшки Дэнни и ворковать о покойной собачке Сэди, бегающей сейчас с дядюшкой по небесным лужайкам.  Он пренебрежительно косился на спиритическую доску и возмущенно закатывал глаза. При этом скепсис совершенно не мешал ему рассчитывать, что дух через медиума назовет место, где усопший заныкал важные бумаги.

Но уютный сеанс связи с посмертием вдруг пошел не так. Вспыхнул огонь в камине, замигали электрические лампочки, в мгновенно остывшем воздухе повис пар от дыхания. Более всего была напугана медиум, несмотря на постоянный опыт общения с мертвецами. И неспроста. Остроконечный планшет, указующий по воле духа ответы на вопросы живых, взлетел над столом и с размаху вонзился в горло бабули Голди.

Дин брел вдоль стоянки с пакетом фастфуда насущного в одной руке и телефоном в другой. Он никому не звонил. Ему тоже не звонили. И сообщений не оставляли.

Облюбовав бело-голубой Додж-Челленджер, почтенным возрастом и все еще хищным обликом не слишком уступавший детке, но куда менее ухоженный, Дин аккуратно вскрыл дверь, брезгливо спихнул с пассажирского сиденья груду грязной бумажной посуды, завел мотор, оголив провода зажигания, и послушал придурковатого радиоведущего, оповестившего аудиторию о своем отменном аппетите и смертях двух экстрасенсов в главной парапсихологической точке Америки – городке Лили-Дэйл, штат Нью-Йорк.

У Челленджера нарисовался маршрут. 

Одинокий федерал, коим теперь был Дин, тщательно осмотрел место кончины бабули Голди. Надев перчатки, включил спрятанный под столом магнитофон, оценил кнопки и рычажки, которыми медиум по ходу сеанса организовывала нужные звуки и дуновения, ехидно спросил духов грядущего, выиграет ли он в лотерею, и сам себе ответил положительно. Быть Дину миллионером!..

Разделить с ним веселье – или хотя бы фыркнуть в ответ на детсадовское поведение – было некому.

Радио не соврало: в Лили-Дэйле и впрямь царила вакханалия сверхспособностей. Экстрасенсы оказывали эстра-услуги населению за расставленными прямо на улице столиками, рекламные плакаты зазывали на конкурсные шоу самых великих паранормалов, а в кафе "Хорошая карма" к каждому заказу прилагались бонусом три откровения о клиенте. Дин тут же вспомнил о своей любви к тако и повернулся было к выходу, но расслышал негромкий знакомый голос, просивший черный кофе.

Подрулив к тихонько листавшему папку Сэму, Дин небрежно занял место напротив и понес деловитую околесицу, не смущаясь монументальным молчанием холодно глядевшего на него брата. К гадалкам ходят только в костюмах? Шутка. Немудрено, что братья тут пересеклись – шуму-то по всей стране. А на месте убийства – куча технической мишуры, призванной дурить клиента, датчик ЭМП среди нее с ума сходит. Кабы не двойная смерть – впору заподозрить глупую случайность. Но здесь явно поработало мощное заклинание, на  которое все эти псевдо-медиумы с их прогрессивным волшебством не способны. Настоящий медиум – редкость. Скольких могут вспомнить братья с их богатым опытом? Памела, Миссури – и все. 

Подлетевший официант принял у Дина заказ и выдал первое откровение, радостно поименовав клиента мужественным воплощением божественности. У воплощения отвисла челюсть, но знакомая скептичная усмешка напротив его приободрила. Ладно, смейся, брат, Дину не привыкать. Лучше смейся, чем дуйся.

И точно, Сэм оттаял настолько, что смог выговорить диново имя. О, он говорит! – обрадовался Дин. И тут же превентивно зарубил все, что брат собирался сказать, неубиенной логикой: раз уж они оба здесь, придется придержать обиду на поводке и поработать вместе. Только поработать. Остановить убийства. Для этого вовсе необязательно вешаться друг дружке на шею. Дину даже неинтересно, что Сэм поделывал предыдущие полторы недели…

Дипломат. Талейран.

Сэм скупо изъявил неохотное согласие посотрудничать. Куда бойчее он отвечал даме, подметившей сходство братьев с предыдущим новостным хитом – маньяками Винчестерами - и уже схватившейся за телефон. Дин уверенно поддержал Сэма. Какие же они маньяки, их уже самих забодало это сходство, но настоящие психи убиты, а они – мирные люди.

И ведь почти не соврали, не считая последнего пункта.

Дама, видимо, была не сильна в математике и вероятность такого случайного совпадения вычислить не могла. На помощь Винтам пришел и ее русский фрэнд, всемирно известный сгибатель ложек Николай Лишин, телепатически узревший в братьях федералов и оставивший им визитку – на случай, если госагентам понадобятся его интуиция или уроки по управлению подсознанием. Заодно он проделал некие пассы над сэмовой чайной ложечкой, отчего ложечка не пострадала, и увел успокоенную подругу за дальний столик.

Дин кисло констатировал свою радость от пребывания в дивном Лили-Дэйле. Сэм, не ведясь на внерабочие разговоры, поделился с вновь обретенным напарником нарытыми данными. Первая жертва, Имельда Грэвен, была забита насмерть тем самым хрустальным шаром, с которым позировала на прижизненном фото. Вторая смерть в комментариях не нуждалась – у бабули Голди из горла торчала стрелка-планшет от спиритической доски. Помимо явственной иронии судьбы-злодейки, мочившей медиумов любимыми орудиями их труда, обеих усопших роднил вычурный кроваво-красный кулон, завещанный Имельдой ненадолго ее пережившей коллеге и подруге.

Дружно допустив первую рабочую версию – проклятый предмет, - братья постановили сходить к родственнице бабули Голди, тоже медиуму, и Сэм взялся наконец за свой кофе.

Тут-то его чайная ложечка и согнулась.

Мелани Голден, внучка покойной, как раз прощалась с подружкой, симпатичной мулаткой, забежавшей выразить соболезнования, когда нагрянули федералы. Сама Мелани, вопреки предыдущим данным, от гордого звания экстрасенса отказалась. То есть не то чтобы совсем, она полагала это ремесло честным заработком, в чем Дин усомнился; но ей претило шаманство, столь популярное в народе, всякие магические штучки на столе и техника под столом. Коль скоро задача экстрасенса - сказать клиенту то, что он хочет услышать, сверхчувственные способности тут излишни. Достаточно чувствовать клиента. А это просто. Взять хоть ее собеседников: видно, что они давние партнеры, но нынче между ними пробежала кошка, тот, что повыше, злится, а что пониже – в напряжении. Язык тела и никакой мистики.

Правда, ее бабушка в мистику и сама верила. А Мелани – нет. Оттого они немного конфликтовали. Оттого Мелани выбрала работу по сопровождению тематических туров и конвентов – там как раз такие специалисты весьма кстати. Оттого удивилась, услыхав, что агент Борн не столь скептичен.

Полнившийся все большим взаимным интересом разговор Дина и Мелани деликатно перебил Сэм, напомнив, собственно, о предположительно проклятом кулоне. Оказалось, покойная завещала его продать.

В захламленной сувенирной лавке Винты обрели искомое, названное ее владельцем, Джимми Туморроу, могущественной Фессалийской сферой. Сэм посулил взамен на изъятую улику благодарность государства, Дин – чек от ФБР. Джимми, однако, успел перехватить руку Сэма и вкратце диагностировать посетителя: его гнетет потеря, он зол, вообще же его переживания сложны, и почему бы ему не прийти на сеанс чтения ауры?

Дин, на сей раз избежавший чтения своей ауры, мимолетно хихикнул, но заострять на этом внимания не стал. Талисман, по оценке Сэма, оказался дешевой тайваньской побрякушкой и быть убийцей медиумов никак не мог.

А убийца продолжал свои иронические труды. Следующей жертвой стал Николай Лишин, тренировавший свои психокинетические таланты на ножах и вилках.  Некая сила испробовала телекинетику на нем самом, приподняв его над столиком и нанизав на вставшие по стойке смирно столовые острия.

Согнуть их силой мысли он не смог, как точно подметил позже Дин.

Шериф веселого паранормального городка поделился с федералами множеством версий, почерпнутых из полусотни звонков ясновидящих горожан. Самые популярные из них предполагали участие либо призрака, либо орка, избирательно уничтожавшего русских. То, что Николай был единственным русским из трех жертв, авторов, похоже, не смущало, ибо так им поведали духи. И сам Николай незадолго до смерти, которую он, оказывается, предвидел.

Как и бабуля Голди. Обнаружив ее предсмертный рассказ на только что прослушанном автоответчике, Мелани срочно позвонила агенту Борну, намекавшему на свою непредвзятость в отношении мистики. Бабуле вечно снились всякие знамения, но в день смерти она описывала мигающий свет и внезапный холод во время сеанса…

Узнав, что это верные симптомы присутствия призрака и что призраки бывают-таки реальны, а верящие в них федералы и не федералы вовсе, Мелани захотела выпить. Дин ее всецело поддержал.

Ведь это что выходило? Злокозненный дух чувствовал себя вольготно в городишке, напичканном магическими аксессуарами, даром что большинство их владельцев, как уверен был Дин, не то что духа – такси не смогли бы вызвать силой мысли. Но наверняка водились здесь и люди с настоящими способностями. И кто-то из них науськивал злого духа на коллег.

Сэм предложил раздельно пробежаться по провидцам. Для скорости.

Подруга Мелани Камилла, для клиентов – сестра Тибидо, артистично трясясь над фальшивыми костями, выдавала житейские трюизмы  посетительнице, взволнованной тем, что ее непутевый братец опять сядет. Пусть делает что хочет, лучше держаться от него подальше, чтобы его проклятие не зацепило и сестру. От семьи вечно одни неприятности.

Убрав кости и плату за сеанс, Камилла вдруг споткнулась на ровном месте, глаза ее застлало бельмами, и перед внутренним взором пронеслось жуткое: два часа ночи, пылающий камин, и кто-то ломает ей шею…

Она срочно позвонила подруге, а та – агенту Борну. Только он и может помочь. Хоть федерал он и фальшивый, но в этом городке торжествующих фейков фальшью никого не удивишь. Иное дело – жестокая правда. Камилла не хотела умирать. Но до двух часов ночи еще было время.

Камера слежения, которую сестра Тибидо, как человек рискованной профессии, держала в доме, зафиксировала, как дамский дух в черном хватал хозяйку за шею.  Мелани смутно припомнила это лицо. Будто бы она видела его на картине… или скорее на старой музейной фотографии.

По музею Лили-Дэйла, издавна служившего гостеприимным убежищем для сверхчувственных фриков, гуляла экскурсия. Нетерпеливо мотнув головой, Сэм рванул прочь от туристов, восторженно созерцавших муляж застывшей эктоплазмы, и гида, с удовольствием повествовавшего о родном городе и собственной семье, в которой скромный дар передавался в поколениях. Дин последовал за ним в зал, посвященный паранормальным братьям и сестрам. Они дружно задержали взгляды на фото братьев Кэмпбеллов.

Подошедший гид их успокоил. Хотя тесное сотрудничество единоутробных родственников всегда скверно заканчивается – ибо тяготы пожизненного сосуществования с родной кровью превышают профиты, - Кэмпбеллы сего проклятия избежали. Возможно, потому, что не были братьями, лишь прикрывали братским имиджем, так сказать, паранормальный образ жизни.

Словоохотливый гид и по сестрам Фокс, фигурировавшим на том же стенде, дал полную справку. Основательницы Лили-Дэйла были очень разными. Младшая, непоседа Кейт, душившая недавно Камиллу, давала очаровательные шоу месмеризма, а еще, по ее же словам, владела левитацией и даром предсказывать смерть. Старшая, Маргарет, не отягощенная выдающимися сверхспособностями, посвятила жизнь заботам о харизматичной сестре. Порой истинный дар, заметил мудрый гид, - умение заботиться о других.

Дин на миг прикрыл глаза. Сэм озабоченно сморщил лоб, будто гид внезапно заговорил по-японски. Узнав, что сестры Фокс похоронены здесь же, где жили и умерли, он заторопился прочь. А замешкавшегося Дина осведомленный экскурсовод внезапно цапнул за локоть и извиняющимся тоном – в общем-то на работе он этим не занимается – спросил, известна ли Дину некая Элеонор или Эллен. Потому что она шлет ему депешу. Прося пардону за формулировку, гид передал: если Дин немедленно не расскажет кое-кому, как на самом деле все хреново, оная Элеонор или Эллен надерет Дину задницу прямо с того света. Потому что, в конце концов, довериться этому кое-кому все же придется.

А от себя сенситив напомнил о визите в сувенирную лавку.

Уяснив, что Харвеллы продолжают за ним присматривать, и ни секунды не сомневаясь в способности Эллен осуществить угрозу, Дин, недолго думая, догнал Сэма и вывалил на него долгожданную правду. От требования прекратить сволочиться Сэм завелся: он имеет право быть козлом, ибо Дин его обманул, а его друга убил. А только друг этот, напомнил Дин, сам убил четверых, и лишь личное трогательное знакомство с кицунэ – куда более трогательное, чем с Мэдисон - помешало Сэму ее уничтожить. Это Дину понятно: иной раз знаешь, что убить надо, а рука не поднимается. Но на то и семья, чтобы делать за близких грязную работенку.

Сэм возвысил проблему до уровня абстракции: жизнь научила его доверять собственным ощущениям правильности и неправильности, то есть, попросту говоря, ничему не научила. Дин не стал спорить, поминая старое, - помянул лишь недавнее. Впечатляющее шоу в ангаре, где Сэм, разбираясь со своими реальностями, едва не прикончил себя и брата, надоумило Дина обождать с неприятными новостями. Рано или поздно он, конечно, рассказал бы все Сэму, но с учетом его нынешнего психического состояния счел уроки по отделению личного от профессионального несвоевременными.

Исходя из чего – у Сэма есть право злиться, но нет права сучиться. И тем паче ждать от Дина очередных извинений за его, Дина, правоту. Во всем.

Сэм поглядел вслед уходящему без оглядки старшему сердито и чуток растерянно. Вечная виноватость брата странным образом подпитывала его уверенность в себе и правильности своих ощущений. Нечастая демонстрация Дином твердости вызывала в нем беспокойство и даже желание подумать.

Дождавшись темноты, Винты раскопали могилу Кейт. Сэм мимолетно озадачился вопросом, зачем харизматичная младшая Фокс предупреждает жертв, - зачем она их убивает, харизматичному младшему Винчестеру было понятно. Быть может, чтобы те ощутили свою обреченность, предположил Дин. Безрадостное чувство, ему ли не знать.

В последний миг покойная пыталась защитить свои, уже окропленные бензином и солью, останки, оттолкнув Сэма и бесплодно призывая Дина ее выслушать. Спичка Сэма вспыхнула вовремя – и Кейт Фокс исчезла навсегда. 

Мелани и Камилла пережидали опасность в кафе. Там они и получили отчет Дина о проделанной работе. Теперь можно было идти по домам, но эта мысль так явно тревожила Камиллу, что Мелани предложила подруге пожить пару дней у нее.

И лучше бы та не заезжала домой за вещами.

Часы как раз пробили два, и все, что явилось Камилле в видении, стало происходить наяву. Отблески на застекленной фотографии, самовозжегшийся камин… Мелани бросилась звонить Дину, Сэм отобрал у брата телефон и стал подсказывать девушкам тактику, пока Дин разворачивал и гнал Челленджер к уже покинутому ими Лили-Дэйлу.

Конечно, они опоздали. Мелани сползла с крыльца и рухнула в объятия Дина, рыдая на его плече. Она защищала подругу до последнего, но Маргарет Фокс сбила ее с ног тяжелым комодом, и кости перепуганной сестры Тибидо, гадавшей глупцам на костях, хрустнули в хватке призрака.

Как и следовало ожидать, история о хорошей и плохой сестрах была состряпана для отвода глаз. На деле талантливая младшая пыталась предупредить злодейства бесталанной старшей, а они ее упокоили, бушевал Дин. Сэм его урезонивал: какой смысл психовать, всех не спасти, надо просто остановить настоящую убийцу. Дину этого было мало. Камиллу не воскресишь.

Осирис, где ты?

Измученная Мелани сейчас не жаждала видеть неудачливых спасителей. Себя она считала в безопасности – дух Маргарет явно не имел к ней личных претензий, всего лишь отшвырнул ее с дороги. Довольная улыбка призрака преследовала девушку. Старшей Фокс нравилось убивать.

Винты не стали дожидаться ночи и, чувствуя себя голыми при свете дня на кладбище, раскопали могилу Маргарет. Увы, гроб был пуст. Оставалось лишь звонить Бобби в поисках средства окоротить злобную тварь на поводке не менее злобного, но неведомого фрика, не убоявшегося столь сложной и опасной магии. 

Смятая рекламная листовка натолкнула Дина на мысль о мотивах убийцы. Все основные конкурсанты, заявленные в фестивальной программе, уже были мертвы. Пока они не нашли супостата, следует хотя бы присматривать за потенциальными жертвами – Кейт им больше не поможет.

И братья вновь поплелись на консультацию к Мелани – вычислять следующую цель Маргарет.

Та подтвердила динову догадку. Не то чтобы все убитые были большими шишками, но их бизнес шел успешно - ее бабушка написала несколько книг, ее подруга Имельда выступала в шоу, а Камилла была достаточно популярна, чтобы организаторы фестиваля попросили ее занять освободившееся место Николая. Замещать же бабулю Голди вполне могут пригласить… ее внучку, с испугом поняла Мелани.

Братья опять разделились. Сэм помчался искать косточки Мардж и их владельца, для начала запросив у Джимми Туморроу адреса тех, кто покупал черный алтарь. Хозяин сувенирной лавки охотно помог федералу,  хоть тот и не принес ему чек за кулон. Дин в суматохе как-то об этой лавке забыл, несмотря на напоминание гида-сенситива. Его функцией было оборонять Мелани от призрака, пока Сэм, если повезет, не сожжет кости. Кстати, больно ли от этого призракам? До вопроса Мелани Дин об этом как-то не думал, но возможно, и так.

Это хорошо, жестко сказала внучка и подруга убитых экстрасенсов.

По выданному Джимми адресу Сэма озарило. Вместо некромантов он обнаружил там стайку беременных дам – будущие мамаши, некоторые с мужьями, мирно занимались йогой под управлением подруги покойного Николая, а Сэм напугал их до полусмерти своей пушкой.  Зато он понял, кто держит призрак на сворке, и бросился на поиски мистера Завтрашний День – благо, у него была визитка.

В доме Джимми, захламленном почти как его же лавка, Сэм сразу углядел череп, окруженный ритуальными предметами. Хозяин уже поджидал настырного агента с револьвером в руке, но тот, улучив момент, обезоружил гада и похвалил заклинание. И гада прорвало.

Пока Маргарет, злорадно улыбаясь, крушила стекла в доме Мелани, сдувала соляной круг и отшвыривала Дина с дороги,  пока Дин отстреливался от духа солью, а Мелани отмахивалась кочергой, Джимми страстно повествовал младшему Винчестеру, что старшая Фокс рада быть у него на поводке. Рада убивать. Потому что на деле не ее обаятельная сестренка, а она, старшая, была наделена настоящими сверхспособностями. Как и Джимми. Да только ни денег, ни славы они своим обладателям не принесли. Людям подавай нарисованную, дружественную мистику, утешающую и развлекающую. Им по душе игра в потустороннее. Реальная сила их пугает.

Поэтому Маргарет всю жизнь положила на заботу о сестре, очаровательной, но такой же бездарной, как те, кого она нынче с наслаждением убивала. Поэтому Джимми, которому ничего не стоило, не приближаясь к Сэму, заполучить свой револьвер обратно,  прозябал в нищете, торгуя никому не нужным барахлом, тогда как пустышки, умеющие лишь приятно дурить клиентов, жили безбедно, окруженные всеобщей любовью и восхищением.

И поэтому теперь они, живой и мертвая, одаренные невостребованными дарами, с удовольствием карали фальшивых кумиров толпы, предпочитающей подделки действительным редкостям. Джимми, правда, колебался, не решаясь выстрелить в Сэма – видимо, в их дуэте роль палача была за Мардж, - и колебание стоило ему жизни: Сэм не без сожаления пристрелил больного ублюдка.

А теперь нужно было найти кости. И быстро, ибо силы обороняющихся подходили к концу, Маргарет Фокс уже разломала доски пола с защитным соляным кругом и, издевательски извинившись перед красавчиком, услала его в нокаут, уже вцепилась в горло Мелани…

Ее кости грелись прямо в постели обезумевшего от злобы и зависти Джимми. Но в сэмовом костерке они согрелись еще лучше.

Даже исчезая в огненном столпе, призрак заботливой старшей сестры полыхал злобой.

Узнав некромантичную подробность жизни Джимми, Дин передернулся от отвращения. Спать со скелетом дамы, умершей более ста лет назад... Брр.

Но, да, Мардж и Джимми роднило сходство несчастных судеб и страстей.

Все тот же странноватый официант "Хорошей кармы", сменивший розовую рубашку на голубую, получил от Дина заказ на повторный кофе и строжайший, под угрозой фингала, запрет на очередное оскорбление. Сэм прыснул куда веселее, чем при давешнем обвинении Дина в божественности.  А завидя Мелани, тут же деликатно вымелся по делам.

Между старшим охотником и внучкой лже-медиума и впрямь возникло нечто вроде симпатии. Не имевшей, впрочем, ни малейшего шанса на развитие. По множеству причин. Оба это знали, и оба не вдавались в подробности. Что ж, это прощание. А перед ним – благодарность. Дин стрельнул в девушку взглядом: благодарности они не заслуживают. Да, спасли жизнь Мелани, но не спасли ее подругу. Что не они науськивали призрака - вообще за отмазку не катит. Еще чего не хватало.

Знала бы она, сколько всего ее спасители науськали на планету…

Зато между ним и Сэмом явная оттепель, заметила востроглазая Мелани.

Хорошо бы встретиться в лучшую неделю, помечтала она. Хорошо бы эти лучшие недели когда-нибудь наступили, хмыкнул Дин. И, как ребенок, выжидательно распахнул глаза, когда Мелани взялась за его ладонь. Увы, будущего она не увидела. Какая, в самом деле, может быть предопределенность у переписывателя небесных сценариев?

Сам же он ничего еще для себя не переписал.

К Челленджеру Дин подрулил, когда Сэм грузил свою сумку в багажник. Ах да, у них есть работа. И Сэм, поразмыслив, решил, что в одном транспортном средстве им будет удобнее. А еще он решил, что в пункте об Эми Дин был прав. И верно, скольких монстров Сэм прикончил, - будь для него Эми просто одна из них, отпустил бы он ее? Кто знает. Сэм, во всяком случае, не знает. А Дин думал о могущих пострадать людях…

Но, между прочим, уточнил он, Дин где-то и сам виноват в том, что Сэм понял это с запозданием. Ведь разве так ведут себя люди, которые уверены, что делают правильные вещи? Они ходят ровно, смотрят гордо, крепко спят и бегают по утрам. И излагают свою позицию настойчиво. А диново поведение прям-таки наводило на мысль, что у него рыльце в пушку.

Сэм и повелся.

Почему бы Дину не быть с ним честным?

Да без проблем. Знаешь, Сэм, в правильности убийства Эми Дин ни секунды не сомневался. Не доверял он ей. Вообще-то он понимает, что с доверием кому бы то ни было у него после Каса проблемы. И все же врать Сэму ему было тошно. Ну не любит он врать, хоть и умеет. Особенно своим. Особенно тем, кому доверять хотелось бы. Может, причина его пьянства и кошмаров в этом. Может, в чем-то еще. Чак его знает.

Вопрос психического здоровья в долгожданной задушевной беседе у Челленджера оба дружно замяли. Дин, видимо, решил, что порция откровенности на первый раз достаточна. А Сэму пришелся по душе рассказ музейного гида о трудностях братства. Дин его восторга не разделил: Винчестеры против той копилки психов – просто плакатные мальчики из образцовой семьи. Что, невелика честь быть хорошими на эдаком фоне? Ну так Дин, сколько себя помнит, и не претендовал на более лестные сравнения.

А еще Сэму не давала покоя ложка, которую Николай согнул сквозь пространство и время.

Остальное было в порядке. Включая незримое присутствие третьего в той беседе.

Истинный дар нашел себе законный объект приложения. И что будет с его носителем дальше – Сэма не волновало.